Мастера книги - стр. 23

Алина отправилась в ванную, «смыть с себя больничный дух», а я наскоро побрился, переоделся и принялся варить кофе.

Когда заметно повеселевшая Алина вышла из ванной в своем любимом халате и тапочках, кофе уже был на столе. Я пригласил Владимира к столу, но он тактично отказался, решив, что вдвоем нам будет лучше. Нельзя сказать, что он был неправ.

– Вот по чему я действительно соскучилась, так это по твоему кофе. Наверно даже больше, чем по тебе, – сказала Алина, сделав глоток и зажмурившись от удовольствия.

Выпив кофе, мы, не сговариваясь, встали из-за стола и пошли в спальню. Скинув халат, Алина юркнула под одеяло. Я присоединился к ней. Едва я оказался под одеялом, Алина прижалась ко мне, положив голову мне на плечо, и замерла в этой позе. Так мы и лежали. Она была неподвижной, а я гладил ее по ежику на голове. Я чувствовал, как некое опустевшее за время ее отсутствия пространство постепенно наполняется чем-то прекрасным, исходящим от Алины. Наполнившись, я отключился, улетев в те просторы, по которым гуляет нирвана.

Вернувшись из райского небытия, я нашел губами губы Алины. Она ответила на мой поцелуй. И только после этого я почувствовал, как во мне просыпается сексуальная страсть.

А потом, после того, как у нас все получилось, ее прорвало.

– Тебе рассказали, как это произошло? – спросила она. Во время телефонных разговоров мы эту тему не трогали.

– Олег держал меня в курсе.

– Отказ рулевого управления?

– Ага.

– И ты поверил?

– Нет.

– И правильно, что не поверил. В меня словно кто-то вселился. Как в кино. Я все понимала, но ничего не могла сделать, и когда это кто-то направил машину в столб…

– Ты им сказала?

– Нет. Они и без этого чуть не упекли меня в психушку. Решили, что я пыталась покончить с собой. Вот только нихрена у них не вышло это доказать.

– И тогда они выдвинули версию о неисправном рулевом управлении?

– Это они придумали для тебя. Меня они тестировали на предмет какого-либо воздействия. Сейчас полно всяких генераторов, которые сводят с ума.

– И что?

– Ничего. Я же как вспомню… – ее передернуло. – Я словно сошла с ума, вот только я не сумасшедшая. Я, блядь, не сумасшедшая.

Она посмотрела на меня так, будто мой вердикт мог решить все.

– Нет, милая, ты не сошла с ума. Я знаю. Просто ты… – я осекся. Мне словно бы кто-то сказал, что если она узнает про Книгу – умрет. Вовремя заткнувшись, я прижал ее к себе и принялся целовать…

Постепенно жизнь начала возвращаться в привычное русло. У меня появилась пародия на распорядок дня. Я просыпался, завтракал с Алиной, работал над заказом, потом ехал в библиотеку, обедал в «Балкане» или «Кофемолке», возвращался в Аксай, медитировал минут тридцать-сорок, ехал на стрельбище, вернувшись, ужинал с Алиной, после чего мы шли гулять.

Алине тоже скучать было некогда. Позавтракав со мной, она отправлялась в пыточную, где над ней издевались инструкторы йоги, мастера лечебной гимнастики, массажисты, физиотерапевты, пластические хирурги… Благодаря этому титаническому труду ей хоть и медленно, но становилось лучше, а от шрама на щеке остался небольшой след, который со временем должен был практически исчезнуть. Как и я, домой она возвращалась только к ужину, после которого мы шли гулять.

Мы бродили по улицам Аксая, как какая-нибудь парочка из советских романов. Алина еще прихрамывала, и я поддерживал ее на ступеньках или на участках повышенной травматизации, которые имеются практически на каждом аксайском тротуаре. Мы бродили по улицам Аксая, предпочитая частный сектор в сухую погоду и асфальт в грязь, разговаривали ни о чем или просто молчали. Молчалось с Алиной великолепно, а для меня хорошо молчать намного важнее, чем хорошо болтать.