Мастер ветров и вод - стр. 10
– Мам, смотри, тебе опять целая пачка писем и открыток!
…Это у китайцев просто национальная эпидемия: в канун Нового года рассылать родственникам, друзьям, возлюбленным, знакомым и благодетелям очаровательные конвертики красно-золотой расцветки с содержащимися внутри многочисленными благими пожеланиями, а иногда и денежными купюрами. Получать такие письма приятно, но отвечать на них (ежедневно и по нескольку десятков раз) довольно-таки утомительно. Но что поделать! Я иногда часами прочитывала благопожелания от теток и дядьев, от кузенов и кузин, от довольных моей работой клиентов, от продавцов в лавочке, где я всегда покупала свежую рыбу и побеги бамбука… Потом принималась отвечать, иногда подключая к этому серьезному занятию Кэтнян. Она, впрочем, не отказывалась – ей, как и мне, нравились эти яркие, раззолоченные конверты, словно и впрямь содержащие целый ворох грядущего счастья…
– Мам, мам!
Кэтнян протянула мне ярко-алый конверт с золотым тиснением.
– Что такое?
– Я не могу его открыть! Смолой его заклеивали, что ли?!
– Странно… – Я взяла конверт в руки, повертела…
И он вспыхнул в моих руках!
Точнее, не вспыхнул. То есть, конечно, вспыхнул, но не так, чтоб руки обжечь… Ох, как несвязно объясняю! Но послушала бы я ваши объяснения, если б клочок бумаги в ваших руках вдруг засиял красным светом и превратился…
В рыбку.
Прозрачную, алеющую изнутри рыбку, повисшую в воздухе в миллиметре от моей ладони!
Кэтнян пискнула и отгрызла себе ноготь, хотя бросила эту дурную привычку еще в трехлетнем возрасте.
– Что еще за новости… – пробормотала я и качнула ладонью. Рыбка потянулась за ней как приклеенная.
– И что мне с тобой делать? – спросила я у рыбки, причем от волнения перешла на русский.
Но в загадочную рыбку, по всей вероятности, была встроена система синхронного перевода. Потому что рыбка мне ответила (вот оно, китайское волшебство, – еще и рыба говорящая). Ответила, правда, на китайском:
– Человек к тебе добр. Он послал меня предупредить. Бойся неожиданной встречи. Бойся старой дружбы. Несчастья идут с востока, а у тебя нет черепашьего панциря…
От волнения я тоже перешла на упрощенный китайский:
– Кто этот добрый человек? Какой старой дружбы я должна бояться? И, ради всех святых покровителей Китая, зачем мне черепаший панцирь?
Но рыбка принципиально смолкла. А затем осыпалась мне на ладонь крошечными алыми и серебристыми чешуйками.
– Ничего себе поздравленьице! – сказала моя дочь, приходя в себя.
– Это не поздравленьице, – пояснила я, тщательно вытирая салфеткой ладонь. – Это больше похоже на предупрежденьице. Предупрежденьице о том, что у твоей мамы, Кэтнян, начались слуховые и зрительные галлюцинации. Потому что таких волшебных рыбок даже в Китае не бывает!
– Мам, я в одной книжке читала, что галлюцинации не могут быть у двух людей одновременно, – заявила Кэтнян.
– Что за книжка?
– Фантастика.
– Они напишут… Но если это не галлюцинация, то что?
– Может, у тебя есть какой-то тайный враг, вот тебя об этом и предупреждают… Причем как волшебно предупреждают!
– Да уж, действительно волшебно. Интересно, каким образом можно добиться такого эффекта – не голограмма же это… Дочь, погоди, я не уловила главного. Враги. Кэтнян откуда возьмутся враги у человека моей мирной профессии?