Маруська - стр. 26
– Кстати, Тим, ты в курсе, что у твоей девушки на запястье, там, где бьётся жилка, эрогенная зона. Сомневаюсь, что ты успел узнать. А я вот узнал, – и подмигнув мне, скрылся за дверью, пока Македонский сам его не выставил.
– Что? – спросила я у Тимофея, когда тот посмотрел на меня, словно мы уже десять лет в браке и я ему изменила. – Не втягивайте меня в свою песочницу. И ты сам его пригласил. И я его не трогала! И вообще, – я развернулась, – иди собирайся, теперь моя очередь отдыхать. Хоть минутку побыть одной…
Пока не оказалась одна и на приглянувшихся качелях всё бурдела и бурдела!
Даже не сказал, как я выгляжу! И если он не умеет делать комплименты, то хотя бы прокомментировал, соответствую я его параметрам или нет? Мало того, что чурбан, так ещё и молчаливый.
Вот возьму, и тоже буду молчать. Играть влюблённого робота и молчать, молчать. А за спиной пакостить и пакостить.
"А я маленькая мерзость, а я маленькая…"
Напевая песенку про себя и помуркивая мотивчик вслух, я устроилась на качелях и посмотрела в небо. Только стало темнеть и зажглись первые звёзды.
Возможно, отдых удастся?
ГЛАВА 7 Семейка
Вот и настало неминуемое! Я предстала перед семьёй Македонского во всей своей красе. И как я себя чувствую?
Неуютно, и очень хочется сбежать. Под обстрелами всех этих заинтересованных взглядов, словно голая. Даже воспоминание о циферках на бирках с одежды, что сейчас на мне, не помогает. Но надо сказать Тимофею спасибо, наверное, если бы эти самые цифры были меньше я бы чувствовала себя не голой, а размазнёй под туфлями этих шикарных господ.
Мы только вошли в холл, а я уже готова сбежать и плевать, что мой личный демон сделает с видео. Да я лучше в каталажке посижу, чем под этими взглядами.
Как же всё-таки неуютно, когда все тебя разглядывают. Несомненно, сегодня я для них блюдо вечера. Особенно для родителей, после нашего-то знакомства. Вон, стоят и глазам не верят. Хлопают, словно взлететь хотят.
Ну да, я преобразилась. Да что уж говорить, мой образ при "знакомстве" и нынешний просто небо и земля. Даже мой неандерталец нет, нет да бросает задумчиво-заинтересованные взгляды. Очень любопытно, что в эти моменты он решает в своей чумной головушке!
Да и сам он выглядит сейчас просто слюнки текут. Дресс-кода на вечере нет. Женщины в вечерних платьях, а мужчины не придерживаются строгости в своих одеждах. Никаких костюмов. Многие просто в джинсах и рубашках. Ну конечно на фоне моего кавалера все мужчины проигрывают не только во внешнем виде, но и оригинальности.
Я, когда увидела его, выходящего из стеклянных дверей, чуть разрыв сердца от созерцания прекрасного не заработала. Ладно хоть сидела, мирно покачиваясь на качелях.
А какое тело! Какое тело!
Белая рубашка с закатанными по локоть рукавами, что особо выделяли накаченные руки. Две верхние пуговицы расстёгнуты, низ выправлен из чёрных брюк. Иии… ну тут я пришла в полный шок – белые кроссовки с зелёными, неоновыми вставками!
И весь этот предел мечтаний шёл ко мне, пока я сидела с открытым ртом и пялилась на его обувь.
– Все шкафы перевернул, пока нашёл их, помоги, – и мне на руку, что безвольно лежала на коленях, упали две зелёные запонки в виде… черепа. Зелёный черепа с черными провалами глазниц, в золотой оправе.
Я посмотрела на свои ноги, обутые в черные босоножки. Татушки скрывали ремешки, а вот узор на ногтях странно вписывался в нашу с Македонским композицию. Правильно сделала, что не позволила Максу удалить лак. Вот ещё, а то слишком идеальная достанется девушка Македонскому.