Марсианская сага - стр. 3

По полу вещи все вверх дном.

Стандартный быт семьи рабочих,

Стандартный и унылый день.

Пахали много – в пару смен.

Бывало часто Сашу ночью

Могли поднять. И в день затем.

Герой стоит. Он крепок телом

Хоть бледен, как снега и льды

Покровы кожные чисты,

Что редкость в замкнутых системах

У многих – страшные угри.

Безвкусный завтрак старой кашей –

Чугунный, чёрный котелок

Не даст ему наесться впрок

В соседней, старой, серой чаще

Стоит обычный кипяток.

Помимо мамы – брат с сестрою.

На них раздельных нет пайков,

Поэтому у батраков

Еда давно была судьбою,

На Марсе новый век суров.

В конце двадцать второго века

На самой Красной из планет

В исход давно надежды нет

Судьба пытает человека,

Что как животное живёт.

-4-

Большая редкость нынче книги,

Но у отца их был запас,

Читал их Саша каждый раз

О том, как раньше люди жили

И сравнивал как есть сейчас.

За пять минут перед работой

Страничек пару «проглотил».

Всегда ему давали сил

Истории за переплётом.

Он ради них давно уж жил!

На днях сменял в семье рабочих

Свой лучший, самодельный нож

«В обмен Есенина возьмешь?

Иль может ты, учебник хочешь?»

Спросил его тот камнетёс.

Он взял учебник, так как думал –

Стихи лишь разума игра

О том, как брали города

Читать сейчас сподручней будет,

Ну а стихи… так, ерунда!

На выход. Стрелы коридоров

Суровый и безмолвный шаг

Рабочие скорей спешат,

Проникнуть в шахты и отвалы,

А то последнего лишат.

Так душно, словно кислорода

Сегодня в шахтах нет совсем!

Какой там ветер перемен?

«Вверху сидят одни уроды!»

Так думал Саша много смен.

"Всего три дня как нету друга"

Вернулся к мыслям в лифте он,

Перед лицом один бетон.

Рабочий день идёт по кругу,

В руках обычный, черный лом.

Под лязг цепей на дно системы

Под лязг засовов двери вбок

На низ с трудом идёт народ

Лишь только может самый смелый

Работать здесь который год.

Наряд написан. Он направо.

Все прочие в другой конец

Как говорил его отец:

– «У нас осталось только право

Лишь умереть в забоях здесь!»

На место он пришёл и сразу

К работе чёрной приступил.

Внизу есть каменный настил

И по нему он час от часа

Телегу с грузами возил.

Молчит в забое репродуктор

Не провели на днище связь

Мозги не промывает власть

Как любит делать это люто

В других забоях каждый раз.

И тишина тут как награда

Воистину достал контроль!

Как будто больше под горой

Других проблем нема у «стада»!

Как будто есть удел иной.

Замах, удар. Осколок славный…

Замах, удар и в новый путь

Его задание – свернуть,

На нижнем уровне направо,

Где под завалом мертвый друг.

Еще удар. Озноб по телу,

Мерцает лампочка едва,

В поту и грязи голова.

Глоток воды, но между делом -

В разгаре жаркая страда.

Еще удар и вновь на тачку,

До боли! Связки на предел:

"А ведь мой друг давно хотел,

Прорваться в этой жизни дальше!

Но не дожил… И не успел"

Он выпросил наряд на шахту,

Он был в забое лишь один,

С остервененьем колотил,

И думал, что по сроку завтра,

С трудом его освободит.

Освободит и похоронит,

Исполнит долг свой до конца,

Чтоб Марсианская земля,

От праха получила долю,

Даруют, что людей тела.

-5-

В забоях общий перекур…

Сирена вновь сигнал даёт,

И кто, куда в тот миг идёт

Кто на топчан, а кто на стул -

Желает отдыха народ!

Сюда сирена словно эхо

В своём излёте донеслась.

Блаженен этот получас.

Встречают радостью и смехом

Все работяги каждый раз.

Едят, что принесли из дома –

Набор у всех почти один:

С бактерий каша. Ряд пластин