Маршал военной разведки - стр. 15
Огромные наши потери при наступлении в Карелии многие его участники, с которыми приходилось встречаться, объясняли активностью финских снайперов – «кукушек», охотившихся за командирами, и продуманным минированием подступов к укрепрайонам и ДОТам для уничтожения нашей пехоты. Ожидание неминуемой смерти в условиях сильных морозов превращало личный состав подразделений в неуправляемые толпы. Охотились финны и за обслугой полевых кухонь, уничтожение которой сильно влияло на психологический настрой и ослабляло боеспособность красноармейцев.
Много погибало бойцов и командиров в заранее заминированных и оставленных при отступлении финнами строениях. Из-за сильных морозов и метелей бойцы помногу набивались в такие помещения для отогрева, там ведь были печи-голландки даже с дровами. И тут происходил подрыв фугаса. Таких фактов поначалу было множество.
Неприятельские пулеметы и противотанковые пушки, расположенные на господствующих высотах, буквально калились стволами от непрерывного огня. Горы трупов громоздились перед каждым дотом, горели танки, а красноармейские цепи шли и шли в атаках под угрозой расстрела за невыполнение боевого приказа.
И вот наступление заступоривается. В штабе фронта раздаются предложения, не попробовать ли по ДОТам, стоявшим на линии Маннергейма, ударить газами. Но эта затея гаснет так же быстро, как и зажглась. Во-первых, это страшное оружие, примененное немцами в Первую мировую войну, под международным запретом, а во-вторых, пртивохи-мической защиты в войсках никакой – свой личный состав можно потравить.
Природа снегами и морозами помогала то финнам, то россиянам.
11 февраля 1940 года мороз впервые за время «северной» войны помог нашим войскам – до той поры он был на стороне Финляндии. К этому времени морозы сковали воды Финского залива, и по льду, под огнем береговых батарей, неся потери и не имея возможности свободно отстреливаться, части Красной армии обошли фланг финской обороны. Выйдя на берег и захватив небольшой плацдарм, красноармейцы, однако, застряли в заснеженной тайге и, окруженные противником практически стрех сторон и прижатые его огневым шквалом, не могли продвинуться ни на метр. А к фронту подтягивались все новые и новые эшелоны с военной техникой и стрелковыми частями. Все новых и новых солдат бросали в широкий раструб финской мясорубки. Новые штабеля замерзших трупов росли на Карельском перешейке и севернее Ладоги.
Москва торопилась закончить кампанию до весны. И вот уже домокловым мечом висит над командующим фронтом Тимошенко приказ Сталина – занять Хельсинки. Тимошенко в свою очередь требует от командиров корпусов и дивизий прорвать оборону финнов любой ценой. Цена известна – десятки тысяч погибших. Командующий фронтом С.К. Тимошенко разговаривал с командирами просто, добавляя излюбленную концовку: «В случае невыполнения приказа «собственной рукой шлепну!»
Интересен в связи с этим ответ финского генерала X. Эстермана на вопрос местного корреспондента о том, как он оценивает действия командования Красной армии во время войны с Финляндией. Он ответил довольно-таки образно:
«У нас сложилось впечатление, что русские командиры командовали иностранным легионом, а не своими соотечественниками. Так воевать нельзя!»
Финам помогали добровольцы из Швеции, Дании, Норвегии, Венгрии, Англии и США, а также белогвардейцы Русского общевоинского союза (РОВС).