Маршал Тухачевский. Мозаика разбитого зеркала - стр. 6
В книге В. П. Мещерякова «Сталин и заговор военных 1941 г.», рассказывающей об очередном «заговоре» в Красной армии, было написано, что наличие заговора в РККА в 1937–1938 годах не вызывает сомнений, потому как уже давно доказано, что он был. И одним из доводов этого приводится книга журналиста В. А. Лескова, который много им занимался и доказал его наличие. Речь шла о книге «Сталин и заговор Тухачевского». Мы читали как сам этот «шедевр», так и то, на основании чего он был сочинен. Сплошная беллетристика, статейки сомнительного содержания, книги, написанные по принципу вариаций на тему. И ни одного архивного источника. Ни одного.
Нас всегда, как говорят в Одессе, улыбали книги, в аннотации которых написано, что это книга-сенсация, а в источниках – пустота или одна желтая пресса. Возникает вопрос: откуда она, эта сенсация – из пальца или с потолка?
Но это не останавливает ни писателей, ни читателей. Одни зарабатывают деньги на том, что топят других, а вторые, принимая все за чистую монету, верят любой грязи и не желают принимать обратную точку зрения. Этот факт говорит еще и о необъективности и тех, кто пишет, и тех, кто читает. Обычно когда разбирается какой-то конфликт, то выслушиваются обе его стороны, а здесь одной можно все, а вторую можно и не слушать, с ней и так все ясно.
В результате получается и «заговор» в РККА, и мифические сто тысяч танков и десятки тысяч отравленных газом людей. И стоило написать об этом одному провокатору, как за ним эти данные подхватили и все остальные, даже не утруждая себя разбирательством и изучением документов или матчасти.
Хотя, конечно, и документы опасное оружие, особенно в безграмотных или подлых руках. Взять, например, протоколы допросов подследственных конструкторов из первого в мире Реактивного института. Такие люди, как «очевидец тех событий» космонавт А. А. Леонов, который сам все «видел своими глазами», а потому смело режет правду-матку прямо в лицо (с телевизионного экрана или со страниц различных газет), считает их доносами и говорит об этом так: «Клеймёнов, Лангемак и Глушко собрались и написали доносы на Королёва…» И естественно, что на их основании его и посадили.
Теперь представим себе ситуацию, при которой, находясь в состоянии многодневного прессинга, недоедания, избиения и издевательств со стороны следователей, эти три человека собираются и пишут доносы на С. П. Королёва.
Возникает вопрос: а смысл? При чем здесь С. П. Королёв? Кроме того, если они собрались, значит, делали это вместе, если делали это вместе, значит, до своего ареста. А какой смысл директору института, его заместителю и одному из ведущих инженеров, подчинявшемуся напрямую директору, писать доносы на начальника отдела, который прекрасно выполнял свою работу и ни на что не претендовал? И что самое главное – где эти доносы? Начиная с 1938 года в делах они уже появляются. Но в деле Королёва нет ни одного доноса, написанного кем-либо до его ареста. Тогда как в деле В. П. Глушко их больше десяти. А один из них, написанный С. С. Смирновым, как раз на С. П. Королёва.
Еще одним свидетельством вины этих людей является выписка из обвинительного заключения по делу С. П. Королёва, где написано, что они свидетельствовали против него. Этот документ приведен в книге Я. К. Голованова о Королёве. И это слово «свидетельствовали» является для А. А. Леонова определяющим в навешивании ярлыков.