Мародёр. Часть третья. Чёрная Вдова - стр. 14

– Так я рядом с Пешаваром? Тут же недалеко граница с Афганистаном, – пробормотал я.

Так что определившись по компасу, чуть сменил маршрут и увеличив скорость до двухсот километров в час, направился в сторону Джелалабада. Ну вряд ли долечу, баки не сказать, что сухие, треть объёма топлива есть, но не факт, что хватит. Вот так и летел. Под утро похоже вертолёт я угнал, уже через два часа светать начало, я как раз садился на дорогу, в пределах видимости блокпоста. Даже по-моему он не советских войск, а афганской армии. Знакомый перекрёсток, не раз тут в прошлых жизнях проезжал. До Джелалабада было километров тридцать. Сел благополучно, сразу на посадку пошёл, как красная лампочка перестала мигать, а просто горела. Заглушив движки, то дальше, отложив планшетку, стал выкладывать на пол трофеи с солдат, в основном документы. Оп-па, а с того офицера что я за патруль принял, оказалось снял кобуру с «Кольтом», и документы у того были на военнослужащего армии США, лейтенанта Хопкинса. Военный советник, значит? Ладно, «Кольт» прибрал. С офицера у вертолёта, добыл «Беретту», где магазины на пятнадцать патронов, и два запасных магазина. С убитого лётчика также снял ремень с кобурой, там была такая же «Беретта», но уже три запасных магазина. Достал «АК» и оставил лежать на коленях, нужно же как-то объяснить, как я из плена сбежал. Там ещё есть патроны. Завоняло остро сгоревшим порохом, я же, перебрав содержимое обоих хранилищ, они почти полные, стал ждать солдат с блокпоста. Те кстати особо попыток сблизиться не делали, уверен, что вызвали помощь. А вот встречи я так и не дождался, вырубило.

***

Череда госпиталей закончилась в Душанбе. Месяц шли допросы, опросы, то что беспамятный видели, поэтому мало что добились, только подробности по самому побегу, где я ничего не скрывал. Только указал, что это тяжелораненый пилот меня доставил к Джелалабаду и там умер после посадки. Кстати, когда лицо более-менее восстановилось, бородку давно сбрили, смогли опознать из тех, что числились в списках пропавших без вести. Не офицер, сержант-сверхсрочник, Тимофей Егоров. Десантура. Тот собрав пустые фляжки двинул к источнику воды, группа в поиске была, и сгинул. Стрельбы его сослуживцы не слышали. Искали, не нашли.

Вот так, понятно медкомиссию я пролетел со свистом, комиссовали, с такими травмами не служат, тем более одного глаза нет. Месяц по госпиталям, помогли мне хоть как-то восстановится. Вообще стоило бы ещё полежать, но я уломал врачей, вот и оформили выписку. Им же легче было. Тем более сил набрался, отъелся. Вернусь к Лее, та восстановит, новый глаз вырастит, поэтому я особо не переживал. В крайнем случае, если ничего не выйдет, очередное перерождение. Так что наконец выписали, и вот на поезде уже еду. В новенькой военной форме без знаков различия, и поехал на Урал. С пересадками, но именно туда. Меня не волновало, что у Тимофея есть родители, брат с сестрой, что знали, Тимофей жив, правда без подробностей, омские они, моя задача, покинув этот мир уйти на Землю. К Лее. Закупится я не успел, трофеи бы на рынке продал. Меня на машине до вокзала и посадили в вагон. Билет сопровождающий у военного коменданта получил. Какое уж тут продажи? Небольшая сумма была выписана из кассы, почти сто сорок рублей, и всё. А мне на природе у портала жить, палатка, утварь, посуду и съестное нужно. За месяц оба хранилища накачались на шестьдесят килограмм. С тем что было, каждое теперь по семьдесят семь килограмм, было куда убирать. А вот с трофеями беда. В смысле, я постоянно на глазах, почистить, перебрать, так и не смог. Ботинки те пропали ещё в первый день, когда очнулся в госпитале Джелалабада, автомат тот сгинул, но я на это и рассчитывал. Наконец из-под надзора вышел, теперь легче было. Документы не восстановили, просто справки выдали, по ним в военкомате Омска и получу паспорт, но я там не появлюсь. Тимофей сгинет по пути к Омску, исчезнет. На голове повязка, скрывала пустую глазницу. В тёмных очках можно ходить, у меня они есть, врач подарил, но лучше с повязкой. Устроившись на нижней полке, это моя, вещмешок на багажную полку, и вот лежал, размышляя.