Маркус и золотая чаша. Сказочная повесть - стр. 15

«Я, – говорит, – сразу извиняюсь, значит, силу маленечко не рассчитал, но и вы меня тоже поймите, я с дамским полом особо общаться не привык. И раз уж тут такая, значит, встреча образовалась, разговор у меня к вам серьёзный есть», – и тащит меня за плечо к стеночке.

– Внуки ваши, – говорит, – жару, конечно, тогда дали… На «Смелом» -то на моём… Уж и не представляю, что им там надо было, но шороху, чертята, навели! Я, значит, из рейса вот только вернулся. Поговорить с ними хочу. Девочку вашу… Как её там?

– Ирочку…

– Во-во! Ирочку вашу на пару слов бы…

– Не знаю я, что вы там учудили, – бабушка опять всплеснула руками, – но мне о-о-о-чень было перед ним стыдно! О-чень!

Мы с Иркой переглянулись. Не было её тогда, зачем она пирату понадобилась? Какие-то загадки кругом. Загадочные загадки. Одним словом, настоящий детектив!

– Значит, милые мои, надо бы нам в ближайшее время к нему, Фёдору Ивановичу этому, наведаться. Надеюсь, вы извинения принесёте, а я хоть узнаю, за что краснеть пришлось. – Бабушка поднялась с дивана, поправила подушки и направилась к двери.

– Да! – вдруг обернулась она на полпути. – Что вы с Барбарисом-то сделали? Мама в курсе?

– Ничег-о-о-о… – стояли мы бок о бок как вкопанные.

– Совсем от рук отбились! – вышла из гостиной бабушка. – Совсем… – услышали мы ещё раз и посмотрели друг на друга.

– Интересненько… – удивилась Ирка.

– Загадочно! – поддакнул я. – Просто блеск!

Если бы Барбарис умел говорить, он бы сразу рассказал, кто выбрил ему на голове полоску, подвел бы к тому хулигану, указал на него мохнатой лапой и сказал: «Вот этот негодяй посмел изуродовать мою шевелюру, которой, на минуточку, почти десять лет!» Но кот, понятное дело, был молчалив, по своей природе, и угрюм, по причине старости.

Зато Ирка, по природе своей, была болтлива, по возрасту, – мила и непосредственна, и поэтому развлекалась, как могла.

– Барбарисочка, – трясла она кота за лапы, – миленький ты мой, скажи, Барбарисочка, кого наказать, а? Барбарисочка!

– Ну-ну, – покачал я головой и вышел из детской. – Так тебе кот и рассказал… Сама постригла, а теперь изображаешь из себя… Агату Кристи. Вот кого.

– Не стригла я его! – выпустила Ира кота из рук. – М-а-а-а-м-а-а-а!

– Ябеда! – показал я ей язык и хлопнул дверью. – Мелкая ябеда. – А с котом я как-нибудь сам. Вот только поужинаю.

Из коридора доносился приятный запах яблочного пирога с корицей. Родители были дома, Фил ещё не вернулся, и я, втягивая носом сладко-пряный аромат, словно мышка из мультика, что бежит за сыром, не спеша шёл на кухню, надеясь на дополнительный кусочек, за брата, так сказать.

– Не знаю, что случилось, – услышал я голос мамы, – но все пакеты с крупой были в дырочку. И с мукой тоже. У нас же никогда не заводились жучки. Гена, ты помнишь, чтобы у нас дома хоть моль была?

– Не помню, дорогая, – ответил ей отец. – Пирог-то когда будет?

– Представляешь, – продолжала мама, – я пакет подняла, а из него, как из сита, мука – во все стороны.

– Лидочка, дорогая, – папа сказал чуть громче. – Пирога очень хочется. Пахнет – закачаешься!

– А-г-а-а-а, – крикнул я в поддержку. – Мама, мы хотим пирог!

– Пару минут, Лёшенька, не больше, ему ещё остыть надо.

– Совсем не обязательно, – папа ходил за мамой по пятам, – горячие пироги они гораздо вкуснее. М-м-м, – и он сузил глаза в щёлочки.