Марк Мидлер. Повесть о фехтовальщике - стр. 12

Итак, выверенная импровизация, ювелирно тонкий эксперимент на основе отточенных десятков «заготовок».

…Вернусь к родословной. Общим для большинства родственников стало то, что им – каждому в своей сфере – удалось стать уважаемыми профессионалами: прапрадед – контрабандист и пират – был в Констанце знаменитостью, дед – модный сапожник – был в Томашполе звездой по своей популярности. А сыновья деда, соответственно, наш с Марком родной дядя Витя и наш отец, тоже каждый по-своему стали незаурядными людьми. Дядя Витя – знаменитым художником, а наш отец – знаменитым футболистом.

В дополнение к обязывающей родословной Марк Мидлер был по своим физическим данным необыкновенно ловок и, пожалуй, еще более силен, чем его одесский дедушка.

– У Марка удачно прикреплены к телу мышцы, – сказал мне, наблюдая Мидлера на тренировке, заслуженный мастер спорта по фехтованию Александр Николаевич Пономарев.

Я не случайно говорил о физической силе Марка с Пономаревым. Александр Николаевич – единственный известный мне спортсмен, который, не будучи гимнастом, делал на кольцах «крест» и мог продержаться в «кресте» до десяти минут. На это способен далеко не каждый обладатель гигантских мускулов, даже и не любой владеющий объемной мускулатурой мастер спорта по гимнастике. С гармоничной ладной фигуры Александра Николаевича была слеплена в 30-е годы ХХ века статуя советского атлета, ставшая образцом для множества копий в сотнях парков Советского Союза.

– Удачно прикреплены мышцы – это метафора, Александр Николаевич? – спросил я.

– Существуют люди, глядя на которых трудно представить себе их мощь. Телом эти люди скорее напоминают Аполлона, а у этого бога мышцы не выпирают и не рельефны, как у Геракла или у спортивных гимнастов, штангистов и культуристов. Аполлонические мускулы сильны за счет особого прикрепления к костям. Будет справедливым причислить Марка к сверхсильным особям – за счет доставшейся ему по наследству анатомии.

Я упомянул об особой мускульной силе в одном из мимолетных разговоров с Марком:

– У Пономарева мышцы на вид ничего особенного, – сказал я, – я видел его обнаженный торс – Аполлон как Аполлон, ничего особенного. Так вот, с этим «ничего особенного» Пономарев, как ты знаешь, свободно держит на кольцах десятиминутный «крест». Ты сможешь? Как насчет твоей врожденной анатомии?

– Вскрытие покажет, – холодно сказал Марк.

Запись беседы автора и Давида Тышлера о Марке.

Давид рассказывает:

– И вот до турнира остались одни сутки. Бои должны начаться в понедельник с утра. Марк приходит ко мне: «Дай на воскресенье ключи от зала». Я спрашиваю: «Что ты будешь делать в пустом зале? Хотя бы одни сутки перед боями надо отдохнуть. Не хочу говорить азбучные истины – ты лучше меня знаешь про необходимый «день тишины». Он: «Не сердись, Дод, у меня другое понимание; чем больше нагрузка перед турниром, тем лучше». В итоге мы ссоримся. Я был тогда его тренером. Бросаю ему проклятые ключи, и он – я посмотрел время – тренируется в воскресенье перед соревнованиями шесть часов сорок минут.

– Удивляюсь Марку. Ты, Дод, безусловно, был прав.

– Нет. На следующее утро Марк выигрывает все бои.

– Тогда в чем же ты с ним не согласен?

– Не я с ним. Он со мной. И заодно со всем мировым опытом фехтования. Я твержу ему: «Марк, до турнира осталась неделя. На каждой тренировке ты проводишь с разными спарринг-партнерами до сорока поединков! Ты перегружаешься сверх любой меры. В преддверии турнира это хуже, чем недогрузка». Он отвечает опять своей чепухой: «Ты не понимаешь, надо интенсивность повышать до последнего дня».