Марионетка и Ключник - стр. 58

– Ну, хоть в чём-то сгодился, пройдоха! Благо, не вырвал язык тебе ещё в трактире, перетерпев речи твои приторные.

– Я лишь тем оружием владею, что боги мне вручили в дар! – пояснил Рэв.

Деревенские, видя, что дело затягивается, сопроводили повинных, причём всех троих, в старый сарай и там заперли.

В тёмном углу кто-то тяжело дышал. Редкие лучи солнца пробивались в щели украдкой и не позволяли разглядеть незнакомца.

– А вас за что? – кашляя, еле выдавил из себя пленник. – Уж обрадовался, пришли мол за мной, а нет. В этом холодном сарае помучить ещё хотят меня, как будто недостаточно того горя оказалось.

– Я – Хринг! – представился воин. – А ты?

– Моё имя отсечено от меня, – без затей сказал незнакомец. – Род отвернулся от бывшего скальда, но я их не виню. Случившееся я сам на себя накликал. Нужно было быть осторожней с хвалебными висами28.

– Наткнулся на недопонимание, брат по слову? – Рэв подошёл ближе и уселся рядом с незнакомцем.

Тот ежился в кучке сена, сжимая в хилых руках потёртую лютню.

– Хотел себя показать и людей удивить, – произнёс задумчиво пленник. – Очень сложную и красивую вису бросил к ногам ярла и гостей его, но не учёл одного… многозначности слова одного, ставшего гибельным.

– И они бросили тебя сюда только из-за неразборчивых слов? – возмутился Хельги.

– Тише, юноша, – оборвал его Рэв. – Сам недавно видел, как из-за подобного наш спутник шесть человек перебил. Слова обладают силой, особенно если в кругу почётном произносятся.

– Вот-вот, – согласился незнакомец. – Ух! Шестерых? Да ты крепкий малый, раз один такое учудил.

– Не знали они битвы достойной, – в защиту мертвецов бросил Хринг. – А на моём веку их было слишком уж много.

– Верю, – услышав грусть в голосе воина, произнёс пленник.

– Так как ты к ярлу попал? – спросил Рэв.

– Дары преподнести хотел и попросить малого. Да вот узнали, что я висы складываю, отказываться, как ты понимаешь, было совершенно неправильно, – он тяжело вздохнул и продолжил. – В результате слова хвалебные из моего рта выходили, а аукнулись всему роду до колена последнего.

– Почему сразу не казнили? – поинтересовался Хринг.

– Ярл смилостивился, – понуро покачал головой пленник. – Сказал, пусть родные мою участь решат. И вот я тут! Прозябаю ночами, не видя света и не чувствуя тепла солнца.

Воин наклонился к Хельги прошептал:

– Отойдём?

Хельги кивнул и сделал несколько шагов назад от скальдов.

– Давно ты его знаешь? – спросил Хринг.

– Рэва? Неделю от силы, – не понимая суть вопроса, ответил Хельги. – А что?

– Имя не настоящее, родных не назвал и скрывает лицо. Всё это наталкивает на неприятные вопросы. Словом, ненадёжного попутчика ты себе выбрал, а теперь и я. Как бы плохого чего не приключилось, – пояснил свои опасения воин.

– Он со своей бандой мою деревню обчистил, – произнёс Хельги. – И мы не были первыми или последними. Так что я знаю о нём не так уж и много, но уверен, плаха по нему уже давно плачет.

– Значит, я буду за ним присматривать краем глаза, – предложил Хринг. – Да и ты смотри в оба.

Тем временем Рэв продолжал расспрашивать незнакомца:

– Что за слово такое горькое тебя из колеи выбило?

Скальд сознательно не использовал кеннинги, чтобы не бередить раны, кровоточащие пленника.

– Какая у нас скальдов самая обычная характеристика правителя? – спросил напрямую незнакомец.