Маразматичный старик хотел отдохнуть II - стр. 27
Во дворе как-то пусто… раньше здесь всегда шумело хозяйство. Куры точно должны быть, но сейчас – ни звука, даже собаки не слышно. Странно.
Достаю клинок и иду в кузницу, которая давно не разжигалась – всюду небольшая разруха. Быстро иду к дому. В нос ударяет резкий запах разложения, в котором явственно чувствуется кислота. Вхожу в большую комнату, а беспокойство отходит на второй план. Отец сейчас там, пытается разжечь печь, но руки у него дрожат, он пьян. Никогда раньше не помню его таким… Или помню?
– Отец?
– А? – мужчина оборачивается, теряет равновесие и падает. – Война закончилась? С возвращением, сын. Замёрз что-то.
– Отец… – он пожелтел, покрыт пятнами, умирает. – Где все? Где мама? Где братья и сёстры?
– Мамка твоя… Вон там лежит. – он указывает на дальнюю комнату. Иду туда, и сквозь его заплетающийся голос доносятся слова: – А дети… Кто умер, кого и забрали. Не помню, кто и куда.
Заходя в комнату, замечаю маму… Точнее, то, что от неё осталось. Отсюда и исходил этот трупный запах. Она мертва.
– Почему? Что случилось?
– Мать твоя заболела… Не выходил её. А дети… Двоих похоронил, Лизку и Пашку. Одного вроде кто-то из соседей забрал. Я уже не помню. Ты останешься со мной?
– Как ты это допустил?! – я сжимаю клинок в руке так сильно, что кости на пальцах побелели. Меня захлёстывает гнев. Он позволил матери умереть, не уберёг детей. Пьяница. Скотина.
– Ты слишком медлишь! – раздаётся за спиной голос наставника. – Или не хочешь со мной отправиться?
– А ты ещё кто? Он мой сын! – отец бросается вперёд, но наставник припечатывает его ударом, швыряет на кровать рядом с матерью. Кровь течёт у него по лицу.
– Идём. Ты теперь мой ученик. Попрощался и хватит на этом. – наставник развернулся и пошел к выходу, а я замер, глядя на отца, истекающего кровью. Он пытался найти меня взглядом.
– Сын… Не уходи. Ты мне нужен… Дети… Найди детей…
– Вы мне больше не семья. – слова тяжело даются, но я всё же ухожу.
– Ты ведь помнишь это? – раздался голос Димитрия, когда я открыл глаза.
– Помню. Это был мой выбор. Моя плата за силу, которую я готов был обрести. И я её обрёл. Стал тем, кем должен был стать. И я не о чем не жалею.
– И ты не возвращался больше в тот дом? Не искал родных?
– Нет. Я отринул свою семью и создал свою. Самойлов стала моя фамилия.
– Правда? И эту семью ты тоже бросил… Забыл уже? Эти воспоминания тяжки для тебя не из-за того, что ты сделал, а из-за того, что не сделал. Ты бросил своих братьев и сестер, так ведь? Чего молчишь?
– Не лезь мне в голову! Они мне никто. Всё! Точка.
– Как скажешь, как скажешь. Но раз ты не принял этого решения, оно и дальше будет черным пятном, мешающим твоей новой силе. Подумай об этом на досуге. – бросил Димитрий и направился в сторону леса.
– Эй, куда ты? А как же последнее пятно?
– Мы им займёмся, когда я поем и отдохну. Это ты проспал тут сутки, а я всё это время стоял рядом, наблюдал и защищал. Так что не будь эгоистом. Пойдем в лагерь.
– Да, точно… – киваю, плетусь за ним, но в голове беспокойные мысли: почему должен переживать за тех, кто мне никто? Лиц их даже не помню – просто люди. Или уже нет? А что, если не смогу получить новую силу из-за одного прошлого решения? Что, он предлагает – найти их? Смешно! Они уже все давно мертвы!