Манька-принцесса (сборник) - стр. 3
– Мам, ты никому не говори, что мы помогли этому пьянице, а то и нас будут называть Микробами!
Галька и думать об этом уже забыла, поэтому ничего и не ответила.
Хата Ваньки-Микробы стояла на краю села. Его двор соседствовал с кладбищем, что Ваньку нисколечко не тревожило. Жил он в хате один. Уже и не помнит, сколько лет один. Мать умерла, когда Ванька служил в армии. Отец не вернулся с войны. Собственно, прозвище Микроба у Ваньки от отца. Когда-то давно – Иван был еще маленьким – его отец попал в больницу с гнойным нарывом на ноге. В то время оказаться в больнице было редкостью. Вернувшись домой, отец начал щеголять медицинскими терминами, чаще всего звучало слово «микроб». Отец всякий раз напоминал жене и маленькому Ивану: мойте с мылом руки (правда, мыло в доме бывало нечасто), иначе заведутся микробы и заполонят весь дом. Иван еще помнит, как спросил тогда отца:
– Тату, а эта микроба большая? А где она будет спать?
Мать тогда накричала на отца: зачем учит ребенка всяким ругательным словам?
Но слово «микроба» (почему-то ставшее женского рода) пошло по селу, и всю семью Ваньки стали называть Микробами.
После армии Ванька женился, даже несколько раз. Жены были все пришлые, из соседних поселков. Но долго не задерживались, бросали Ваньку, благо детей не было. Любил Микроба выпить. А если более точно – был горьким пьяницей. Сам об этом знал и давно смирился. Имущества у него никакого не было, кроме кур и петуха, оставшихся от последней жены. А в колхозе что зарабатывал, то и пропивал. Хотя, как говорили сельчане, мог бы жить хорошо: руки у Ваньки – золотые. В столярной мастерской он был подручным Кольки Голодка, а тот – признанный мастер, хотя тоже выпивал.
Очнувшись в чужом доме, Микроба поспешно вскочил на ноги, быстро собрался и ушел, чтобы не встречаться с хозяйкой – стыдно. Прибежав домой, первым делом опохмелился. Больше пить не стал – был слишком перепуган. Понимал, что, если бы не эта Коромыслиха, был бы Ванька сейчас покойником.
Микроба вышагивал по давно не убранной хате, от стенки к стенке, держа руки в карманах штанов, пытаясь осмыслить вчерашнее происшествие.
Вывод был один: бросить пить. Но его натура противилась этому, услужливо предлагая всевозможные лазейки. В конце концов Микроба пошел на компромисс с самим собой, решив пить меньше. Вот опохмелился утром и до вечера – ни-ни! А сейчас он, как порядочный человек, должен эту Коромыслиху как-то отблагодарить! Что бы такое придумать? Денег у него нет, а то можно бы купить что-нибудь в сельмаге: печенья там или еще чего…
Поняв тщетность мыслительных усилий – деньги-то от них не появятся, – Ванька стал думать в другом направлении. Кажется, бабы любят цветы. Точно! Когда он служил в армии, помнится, воровал на клумбе в войсковой части розы и ходил на свидание с девушкой! Но сейчас за окном мороз, откуда цветам взяться?
Ванькин взгляд остановился на стенке, где висел засиженный мухами и покрытый пылью образ неизвестного святого, а может, и Бога, – понять было невозможно. Сверху за образ был воткнут букет бумажных цветов, предположительно – роз. Из-за плотной паутины определить его цвет было нельзя.
Откуда взялся букет – Ванька не помнил. Он подошел к иконе и громче обычного, чтобы взбодрить себя, произнес: