Мандаринка для Серафима - стр. 4
– Фантик… а что? Он яркий и красивый…
– Очень милое имя, дорогая, – подошла ко мне мама, обнимая за плечи.
– Аля, а он точно вернётся? – Спросил Велор, у которого нижняя губа дрожала от обиды, что он не успел даже дотронуться до такого красивого существа.
– Точнее не бывает! – Подхватив мальчика на руки, закружила, улыбаясь от его счастливого визга.
– Приглашаем всех к столу, – произнесла мама, и наши родные и близкие дружной толпой двинулись обратно, обговаривая великолепный подарок Данара Висерского.
– Дедушка, спасибо! – Крепко обняв вампира, заглянула в его будущее, которое обещало измениться в светлую сторону именно сейчас. – Бабушка!
К ступеням Тариша медленно приближалась Антарская правительница, чьи волосы, как и мои, горели красным цветом. Женщина, наконец, выросла от постороннего мнения, приняв себя такой, какая она есть, перестав закрашивать вульгарный по её мнению яркий цвет волос чёрной краской.
Адель стало неловко. Она остановилась в нескольких десятков метров от нас, заметив, как помрачнели лица её мужа и сына, обиженных на её за халатное отношение к ним. Прерывисто выдохнув, женщина продолжила идти, робко наблюдая за этой реакцией на своё появление. В руках королевы магов при каждом её шаге мелькала бархатная коробочка, явно с подарком.
Велор побежал навстречу женщине и, не добежав до цели, споткнулся прямо возле её ног, изрядно вымазавшись. Мой отец, Люциан Висерский, застыл, как изваяние, вспомнив момент из своего детства, до ужаса похожий со сценой, развернувшейся перед нами.
Глаза Адель наполнились слезами. Уронив коробочку, женщина подхватила малыша на руки, и, не обращая внимания на пятна грязи, которые отпечатываются на её платье, крепко стиснула внука в объятьях.
Папа нервно сглотнул, непонимающе переглянувшись со своим отцом, который помнил, как его жена много лет назад, вместо того, чтобы поступить так со своим собственным ребёнком, отпихнула того, лишив тем самым материнской любви.
Глупость и гордыня не имеет возраста, но меня радовало, что сегодня бабушкины грехи оставили её навсегда, канув в прошлое.
– Я видел тебя, – восторженно выдохнул малыш, запуская грязные пальчики в безупречные огненные локоны Правительницы Антарии. – Ты моя бабушка! Почему ты не приходила ко мне?
– Боялась… – прошептала Адель тихим шёпотом, доступным каждому оставшемуся на ступенях в силу физиологических особенностей.
– А сейчас стала храброй? – Допытывался Велор, украшая бабушку, выглядевшую, как тридцатилетняя женщина, грязными разводами, гладя контуры её лица, жадно вглядываясь в великолепную красавицу, на которую я была до жути похожа.
– Нет… ещё страшнее… поэтому я здесь…
– Правильно, – важно кивнул четырёхлетний мальчик, будто понимая истинную причину страха Адель. – Тут самое безопасное место! Я тебя защищу! А кроме меня в Тарише есть папа, знаешь, какой он страшный, когда злиться?! Он всех твоих бабаек загоняет до смерти! – Плечи Архана затряслись от едва сдерживаемого смеха, а глаза мамы и Нины были полны слёз. – Пошли, покажу его…
Когда парочка приблизилась к нашей маленькой компании, оставшейся дожидаться нового гостя, бабушка смущённо посмотрела на меня, протягивая коробочку:
– С днём Рождения, Аэллопода.
На чёрном бархате лежал огромный крестообразный кулон, заключённый в тёмный резной круг. Гладкий кожаный шнур, удерживающий необычный медальон, быстро оказался в моей руке, стоило только пожелать. Я с удовольствием надела артефакт, чувствуя в нём сильный уровень защиты, благодарно улыбнувшись женщине.