Маньчжурская принцесса - стр. 44
Другого выхода нет!
День показался ей бесконечно долгим, а ночь – еще длиннее.
Она заставила себя поесть и немного отдохнуть, но сон получился беспокойным и нервным и не принес ей облегчения. Что касается чая, который ей подали, то это был чай лишь по названию: какая-то черновато-коричневая смесь настоя из неведомых трав и жидкости для мытья посуды…
В пять часов утра, не в силах больше лежать, она встала, умылась холодной водой, что ее взбодрило, оделась и собрала вещи. Затем, сев к секретеру, стоявшему возле одной из стен, она взяла лист бумаги с логотипом отеля и конверт, нацарапала несколько слов, предупреждающих дирекцию о том, что она вынуждена покинуть заведение раньше, чем предполагалось, положила письмо в конверт, сопроводив его банкнотой, запечатала конверт и оставила его на видном месте – на камине. Взяла свой небольшой багаж, спрятала его под просторной шубой, закрыла дверь номера и спустилась в холл – пешком, а не на лифте. Для ночного портье у нее был заготовлен ответ, хотя в этом отеле, прилегающем к вокзалу, ночные приходы и уходы были обычным явлением. Однако портье все-таки ее заметил:
– Мадам любит раннее утро…
Нужно было что-то сказать, и Орхидее удалось спокойно ответить:
– Мой муж приезжает «Средиземноморским экспрессом», и я пойду его встречать, так как он не знает, в каком отеле я расположилась.
Все выглядело вполне естественно, и человек открыл перед этой элегантной дамой дверь, ведущую прямо в зал ожидания.
Несмотря на ранний час, там было много народа.
Служащие вокзала собрались в начале платформы, на которую должен был прибыть «Средиземноморский экспресс».
Орхидея осторожно подошла, пытаясь определить: кто ждет ее?
И она увидела.
Их было трое: двое мужчин и одна женщина, все одеты в черное, словно готовились к похоронам. На головах мужчин были одинаковые высокие котелки, но лица были явно азиатские. Лицо женщины было закрыто длинной вуалью, какие обычно носят вдовы…
Орхидея подумала: кто бы это мог быть?
В этот момент незнакомка порылась в своей сумочке и достала белый носовой платочек, чтобы поднести его к лицу. Траурная ткань мешала ей, и она отбросила ее раздраженным жестом, открыв лицо: это была Пион…
На миг Орхидея застыла на месте, словно вкопанная.
Присутствие той, которую она по праву считала своим врагом, заставило ее испытать еще большую тревогу. Она явственно почуяла западню. Первым желанием было повернуться и убежать, но тут же она подумала: другого случая узнать побольше о череде несчастий, обрушившихся на нее, может не представиться…
Троица стояла спинами к входной ограде платформы.
Они смотрели в сторону путей, откуда должен был прийти поезд, не думая о том, что происходит позади них. Орхидея медленно подошла, почти касаясь переплетений кованой ограды. В этот момент гундосый голос из громкоговорителя объявил, что «Средиземноморский экспресс» опаздывает на пятнадцать минут, что вызвало недовольство одного из мужчин:
– Этого нам еще не хватало! Да мы тут околеем. Пойдем, выпьем чего-нибудь горячего!
– Никто не двинется отсюда ни на шаг! – сухо отрезала маньчжурка. – Мне тоже холодно. Но стоит нам замешкаться хоть на секунду, и мы ее упустим… Кроме того, здесь вы должны подчиняться мне.
– Извините! – пробормотал мужчина. – Будем надеяться, что мы не теряем даром время, и она в поезде.