Мамба и храм Баала - стр. 5

Немного позже ко мне присоединился Ап, вместе мы собрали самые ценные трофеи и смогли поймать своих верблюдов. Они разбежались далеко во все стороны. К этому времени солнце стало уже клониться к линии горизонта. Собрав свои вещи и оседлав верблюдов, мы покинули место сражения и поскакали вперёд, чтобы затеряться в саванне и уехать до наступления ночи как можно дальше от места сражения.

Я молчал и не стал спорить с Рамом, который с маниакальным упорством направлял отряд в сторону побережья. Наши планы совпадали, и я не сопротивлялся. Пусть будет так.

Когда стало темнеть, мы остановились на ночлег, но костёр разжигать не стали и приготовились лечь спать.

– Я подежурю, – сказал я Раму. Он не стал спорить. Зато возразил Криш.

– Мы будем дежурить по очереди.

Я взглянул на него и улыбнулся. Вот же, достал этот мелкий араб, сын тупого шакала и бездомной шавки, чего бы с ним сделать такого страшного, что заткнёт ему рот, желательно, навсегда. Вежливая улыбка исказила моё лицо, и я проговорил.

– Как скажешь, Криш, как скажешь.

Не знаю, почему, но Криш от моей улыбки побледнел. Точнее, не побледнел, негры не бледнеют, просто его кожа приобрела не смуглый, а какой-то серый оттенок. Весьма странно, чего меня бояться-то? Тем более, я ни в коем разе не хотел причинить никому зла, только добро.

Пожав плечами, я стал напевать песенку, правда, на русском.

«Твори добро на всей земле

Твори добро, другим во благо

Не за красивое спасибо

Услышавшего тебя рядом».

Хорошая песня, исполнитель, правда, неоднозначный, но песня хорошая. Незнакомые слова, произнесённые нараспев, ещё больше напугали Криша.

– Он колдун, Рам!!! Он колдун, он всех нас убьёт!

Рам в это время отдыхал, прислонившись к верблюжьему седлу, он открыл глаза и неожиданно, даже для меня, рявкнул на Криша.

– Успокойся, если бы хотел, то давно убил. Ты что, дурак? Ты не понимаешь, что мы бок о бок с ним проехали тысячи дорог и провели кучу времени вместе. Сколько раз он мог за это время нас убить или сделать своими рабами, а?

– Ну и что, он просто выжидал нужное время, чтобы это сделать.

– И что, оно уже наступило?

Криш смешался. Он хотел что-то сказать, очень верное и правильное, но не находил слов. Слова буквально застревали у него в глотке, ведь он не чувствовал за собой правды. А как говорили в одном известном фильме: «Вся сила в правде!» Вот он и заткнулся, от огорчения. Люблю молчаливых. Я перевёл взгляд с Криша на Рама.

– Что смотришь, Егэр? Твоя взяла, только благодаря тебе мы и выжили, хоть я и не чувствую от этого никакой радости.

– Проживёшь дольше – почувствуешь! – обрадовал я его своей мудрой мыслью, и сам подивился, какой я умный, хе-хе.

Рам промолчал, странно посмотрев на меня.

Постепенно вокруг нас сгущались сумерки, нагнетая драматизм и словно усугубляя мои слова и их думы. Вскоре стало совсем темно, и мы могли рассмотреть только тёмный силуэт и белки глаз своего собеседника. Мои, по крайней мере, не блистали белым цветом. И это пугало Рама и ещё больше Криша. Глядишь, скоро они меня станут бояться сильнее, чем кочевников. Гм, а я ведь этого не хотел. И тут в разговор, ни с того ни с сего, влез Ап.

– Хозяин просто так никого не убивает, хозяин справедлив, он добрый, хозяин вождь.

– Чей вождь? – не понял Криш.

– Наш вождь, – проинформировал обоих Ап.