Мама по контракту - стр. 15
Машины. Украшения. Деньги. Деньги. Деньги!
Деньги и стали причиной всего того ужаса, в котором теперь застряла их семья.
Ведь так легко достать что угодно, когда на твоей карте нелимитированный счет! Когда муж не проверяет траты. Когда появляются любимые подружки, с заботливым предложением — ты, бедненькая, так устала в спа-салоне, надо отдохнуть, развеяться, скушать вот ту таблеточку. А после нее сразу станет легче, ведь Оксаночка-котичек так устала — весь день то на массаж, то на фитнес, то в ресторан!
Сучки завистливые! Они ведь это ей втюхивали из зависти, а она велась.
Костя не просек, когда именно это стало нормой: жена-ведьма, орущая на него по утрам, и она же — мягкий прекрасный ангел по вечерам.
Сначала не понимал, в чем дело. Потом доперло. Только было уже поздно. Что-то внутри Оксаниной головы окончательно повернулось. Если со своими таблетками она была еще вменяема, то без них становилась совсем долбанутой. Глюки, паранойя, истерики. Словно он находится с хроническим алкашом, у которого белая горячка. Таких раньше и из дурки не выпускали.
И ладно он, но дочка…
Единственное, что утешало Костю в этом кошмаре, что вся эта наркотическая дрянь началась после родов, а не во время беременности. Их дочке Мире как раз исполнилось шесть месяцев, когда ее мама решила, что кайфа от богатой жизни ей недостаточно.
Он отправил жену на лечение в Швейцарию. Там ничего не обещали, прогнозы давали осторожные, но денег взяли гору.
Потому что Оксана жрала какую-то модную хрень, а все модное везли из Китая, а уж что там накрутили в лабораториях — поди разбери. Она, как всякий наркоман, скрывала своих дилеров. Троих Костя вычислил и сдал. Но оставались еще.
10. 10. Зарецкий
Но это же Костя виноват, что она стала такой! Почему он так мало уделял ей времени, почему все время занят?! Может, если бы он не взял тот проект с венграми и они бы проводили больше времени, ей бы и в голову не пришло… Так что виноват! Поток обвинений был бесконечен.
Костя попытался понять. Повспоминал — может, действительно был невнимателен или мало был рядом. Отказался от большой сделки в убыток фирме. Стал проводить дома максимально возможное время. Возился с ребенком, катал Оксану в рестораны и развлекал как мог. Находился рядом круглые сутки. Подарки дарил. Возил на острова. Но…
Ей было скучно. Ей было так скучно с ним и с дочкой, что поток обвинений только ширился.
Купил — плохо, не купил — еще хуже. Пришел рано — плохо, не пришел — скандал на сутки. В отпуск на бали — пошло. Надо в Париж. Ну и что, что там сейчас холодно? Ребенок потерпит.
И главное, Мира, которая хоть и была крохой, но понимала все больше и больше, видела, что с ее любимой мамочкой что-то не так, и начинала пугаться, и переживать, и плакать. Но перестать любить мать уже не могла.
Оксана срывалась на них год, доводя до остервенения. А потом внезапно затихла, и Костя понял — через неделю их опять ждет Швейцария и клиники.
И так четыре года, с короткими затишьями, когда Оксану забирали на лечение. Без нее в доме наступал покой. Дочка переставала плакать. Он не пил вечером виски.
Костя изучил вопрос со всех сторон, телефонные номера всей профессуры города были у него на горячем наборе.
Пока один врач, совсем не высшей категории, не светило, прием которого стоит заоблачных денег, а просто врач скорой, вызванный на очередное обострение, не сказал: