Мама из другого мира. Делу – время, забавам – час - стр. 18

– А это теперь наш росточек, – заявила Миди. – Ему в кабинете скучно, а с нами интересней, чем на окошке стоять.

– Это он сам вам рассказал? – изобразила я надлежащее изумление.

– Сам, сам! – встрял Амирчик, без которого вообще не обходилось ничего интересного. – Понятно же! Он с нами хочет!

– А что вы ему шепчете?

– Как что? – изумился Амирчик, стягивая с себя ботинки. – Новости! Что на обед, как назвали новую куклу, как воспитательница наказала Пата и сняла с него балл, много всего!

– А зачем вы это ему рассказываете? – мне никак не удавалось разобраться в вывертах детской логики.

– Ну как же! – вступила Арья. – Нам тетушка Васила объяснила, что Иль может говорить с дриадами. И что дриады очень скучно живут, что им грустно. Вот мы и веселим их через Иля.

– Вы его Илей зовете? А на качелях зачем его качать?

– Не Илей, а Илем, он мальчик. Как это зачем?! Ему же завидно! Ему качели нравятся, особенно, когда со старшими и посильнее! Вот смотрите. – И, обращаясь к ростку, спросила: – Иль, хорошо погуляли?

Первое, что я ощутила, – это сильнейшее недоумение, а затем, вглядевшись в росток, поняла, что ему действительно все нравится, уж больно лоснящийся и здоровый вид имел этот еще недавно заморенный прутик. Как тонкая палочка и две почки смогли выразить такое удовольствие, непонятно, но на уровне ощущений это было ясно как божий день. И это не просто детское воображение. Что там говорил Листиван? Питается эмоциями? А на качелях дух захватывает – эмоции особенно яркие, вот и ответ.

– Миди, а если я попрошу Иля передать привет господину Листвану, он передаст?

– Конечно, мы с господином Листиком каждое утро здороваемся!

Удивлялку у меня заклинило, хотя, собственно, а чему поражаться после чудес с теплицей и цветущими волосами?

Оставив детей и дальше забавляться с прутиком, который, судя по всему, был в полной безопасности, я отправилась на кухню. Нестерпимо захотелось кофе, да и была мысль, что упорядоченная суета настроит меня на нужный лад. Немного напрягало отсутствие в обозримом пространстве Ричарда, но я решила не заострять на этом внимание и включиться в работу.

Кухня встретила меня приветственными улыбками поварят. Стоило шагнуть в сторону «кофейной плиты», как из ниоткуда материализовался Корка.

– Вам кофе, леди управляющая? Крепкого? С молоком?

Я с удивлением воззрилась на воспитанника Василы. Ну ничего себе тут сервис.

– Спасибо, Коркариш. Обычного, только большую чашку.

– Сейчас все будет, – пацан рванул к своему рабочему месту и с видимым удовольствием начал хлопотать, попутно рассказывая: – Я дяде Верресу кофе приготовил по новому рецепту, как вы советовали: крепкий, с крошечкой соли. Он оценил, сказал, что новый вкус получился, – Коркариш сверкнул довольной улыбкой. – Только потом все равно сахару насыпал. Ему сладкий нравится. Вот я ему и пакет уже приготовил. Кофе намолол.

– А ты здорово управляешься! – похвалила я парня, который с таким энтузиазмом крутился и готовил порцию терпкого напитка. – Ты ему еще сахара молотого отсыпь с собой. А где сам Веррес?

– Он до реки прогуляться пошел, – парнишка мотнул головой в сторону окна. – Ага, будет сделано, – невпопад закончил он, чем вызвал у меня улыбку – такая очаровательная непосредственность.

– Само собой сделает и пирожков добавит, – подсела ко мне улыбающаяся Васила. – Наконец-то появилась. Ты, часом, не забыла про городской конкурс со своей магией?