Мама для Совенка. Путь менталиста. Часть 4 - стр. 10

- Один мой друг говорит, что сказки и конфеты отлично лечат любую хворь.

Майра взяла конфету, попыталась отгрызть, потом под укоризненным взглядом лорда взяла ее в рот. Покатала между зубов. Вкусно.

- Так вот, у этой девочки было все: любящая семья, старшая сестра и даже знаменитый дед, которым она гордилась. Но однажды трагедия забрала родителей, и девочка осталась одна. Сестра уехала учиться в академию, дед ее не замечал, пока однажды не понял, что с каждым годом девочка становится похожа на его погибшего сына. Я прав?

Майра всхлипнула, опустила голову, горячие слезы закапали на зажатые между коленей ладони.

Лорд тихо выругался. Подошел. Майра закаменела. Лорд снова прошипел что-то нелицеприятное, вернул дистанцию.

- Знаешь, моя радость, что слезы – это запрещенное оружие? – поинтересовался Кайлес.

Майра посмотрела на упавший на колени белоснежный платок. Кружевной. Пахнущий женскими духами. Развернула. Сморгнула слезы. Подняла недоуменный взгляд на лорда.

Тот поморщился:

- Да, я тоже считаю, что десять сердечек – это перебор.

Майра неуверенно хихикнула. Кайлес улыбнулся в ответ.

- Хорошо, будем считать, что мы обозначили границы проблемы. Можешь идти. И помни: если сведения о следующем срыве выйдут за пределы академии, даже я не смогу тебе помочь. Я очень, - он подчеркнул, - надеюсь на твое благоразумие в оставшиеся три недели до Зимних праздников.

Первый недовольно посмотрел на сияющего улыбкой кузена, с раздражением понимая, что быстро избавиться от гостя не получится. Можно было, конечно, вышвырнуть наглеца и заняться новой партией полученных от калкалосов «слез», но отец четко дал понять, что желает вернуть заблудшее дитя в лоно семьи, иными словами – использовать таланты Кайлеса во благо короны. Хватит тому уже прохлаждаться в чужом мире.

- У тебя пять минут, - холодно проговорил вместо приветствия, запуская руку в шкатулку с камнями. Прохладные грани действовали успокаивающе.

Естественно, кузен не уложился, но Лиестр и сам уже увлекся делом. Ментальным даром он не владел, однако тот его всегда интересовал, а тут выпал шанс раскрыть природу ранних пробуждений.

- Погоди, - вклинился в жаркую речь Кайлеса, ощущая, как за эпитетами: «Замшелый засранец. Чтоб у него мозги отсохли. И ведь родная внучка!» теряется смысл повествования. – Ты утверждаешь, ее способности раскачивали с детства? И потому у нас сейчас в академии сильный, но совершенно нестабильный менталист? Еще и под личиной мальчика?

Камень, который он достал и машинально перекатывал в пальцах, выпал из руки и, проявив невероятную прыгучесть, покинул поверхность стола. Доскакал до кузена, блестящей каплей застыв около его ботинка.

Кайлес поднял. Посмотрел на свет. Произнес задумчиво с ностальгией:

- Знакомый камушек.

- Верни, - сухо попросил Лиестр. Беспорядок его раздражал, а слеза калкалоса в руках блудного кузена была тем самым раздражающим мозг беспорядком.

- И обнаружил сей талант, между прочим, наш драгоценный Шестой, - заметил Кайлес, проигнорировав призыв вернуть камень, как и недовольный взгляд Первого.

- Находить талантливых людей – полезное умение для короля, не согласен?

Кузену надоело стоять столбом, и он без приглашения уселся на посетительский стул, вдобавок задом наперед. Камень так и остался искрой мелькать между его пальцев.