Мама для малышки, или Надежда в подарок - стр. 2

Мне сегодня точно нужен будет стоматолог: эмаль на зубах нещадно крошится от усилий, с которыми я стискиваю челюсти, чтобы не крыть последними словами ту, которую и матерью-то назвать нельзя. Ребенок не видел, не слышал и даже не спрашивал о ней с того момента, как наша семья стала дуэтом. Фаня тогда только-только начала ходить.

– Карту дать? – все же предлагаю финансовую поддержку.

– Нет, – категорично обрубает мой жертвенный порыв, – у меня свои есть. Накопила.

Вздыхаю. Достаю из шкафа наши вещи и, одевшись сам, помогаю гномышу застегнуть комбинезон и завязать шарф. Поправляю чуть криво надетую шапку с большим пушистым помпоном, проверяю наличие запасных варежек в карманах и правильность надетых сапог.

– Готова? – уточняю, инспектируя содержимое своих карманов.

– Да! – подтверждает она, забирая с пуфа детский рюкзак.

– Пошли. – Открываю дверь и выпускаю ее первой из квартиры, – Клим уже ждет нас внизу.

– Клим, Клим! – радостно кричит Фаня, вылетая из дверей подъезда. – Ты сегодня заберешь меня из садика, и пораньше?

Клим присаживается на корточки и раскрывает перед малышкой объятия; та с размаху в них врезается.

– Привет, принцесса! – Он подхватывает ее на руки и усаживает в автокресло, неизменно стоящее в наших машинах на задних сиденьях. – А папа разрешит?

– Да! Нам с тобой надо в Торговый центр, тот, что рядом с площадью, помнишь? – Дочь тараторит с таким воодушевлением, что у меня сердце кровью обливается от того, как эти неподдельные эмоции предвкушения сказочной встречи рухнут карточным домиком и погребут под валунами безразличия и эгоистичности одной взрослой суки наивную и доверчивую детскую душу.

Но я не позволю этому случиться!

Усаживаюсь на переднее пассажирское сиденье, и пока Клим выезжает со двора, а затем медленно вливается в общий утренний поток, набираю текстовое сообщение бывшей.

«Ты где? У меня к тебе разговор!»

Послание улетает, но галочка о принятии и уж тем более о прочтении, не загорается ни через две минуты, ни через пять, и даже спустя пятнадцать минут в мессенджере тишина. Злость свинцовой тучей затягивает сознание, и только присутствие в машине моей малышки не дает мне сорваться.

– Все нормально? – подозрительно посматривает на меня друг.

– Не сейчас.

Он понимающе кивает и тормозит у ворот детского сада. Выхожу и сам отвожу малышку в группу. Сдаю с рук на руки улыбающейся девушке-воспитателю, целую Фаню в лобик и ухожу.

Малышка вполне спокойно относится к такому расставанию. У нас договоренность: каждый должен выполнять свою работу, вот сад – это ее работа.

– И не забудьте, что у нас утренник через три дня! – кричит мне вдогонку девушка.

– Да, папа, ты обещал мне тот костюм, – следом подхватывает дочь.

– Да! – отвечаю одновременно всем.

Вспомнить бы еще, что за костюм. И подарки до сих пор не куплены, а осталось-то всего ничего – чуть больше недели.

ИГНАТ

– Маш, свари нам крепкий кофе, – прошу у секретаря, проходя мимо ее стола в свой кабинет.

Клим тяжелой походкой идет следом, задерживаясь лишь на пару секунд около строгой сотрудницы и выдавая ей дополнительные указания.

– Так, теперь рассказывай.

Друг заходит вслед за мной, плотно прикрывая дверь, затем снимает куртку, бросает ее на диван в зоне отдыха и сам падает в соседнее кресло. Вытягивает ноги вперед, скрещивая их в щиколотках, и вся поза его обманчиво расслабленная.