Мама для крошки-дракошки, или жена Хранителя Севера - стр. 11
Праздник стремился к своему завершению, гости покидали дом, Кики общалась с гостями с изрядной долей раздражения, а я… Я ждала того благостного момента, когда можно будет уйти к себе. Ноги гудели, голова болела, а скулы сводило от фальшивой улыбки.
К тому же я хотела избежать разбора подарков. Сестрица любит устроиться в кругу семьи, вскрывать коробки, обсуждать и осуждать. И я могу сколько угодно говорить, что ничего не жду, но… Сложно, очень сложно перестать надеяться. Дело даже не в том, что мне нужны именно дары, именно вещи, артефакты или зелья, хотя да, нужны, но! Но я бы страшно обрадовалась чему-то простому, недорогому, но купленному именно для меня. А не вытащенному из шкафа с дежурными презентами.
– С днем рождения. – Ко мне, уже отчаявшейся сбежать, подошла мама.
Простая плоская коробка, чуть примятый бант.
– Внутри серебристо-зеленая записная книжка? – с интересом спросила я. – Та, которую в том году жена градоправителя подарила Кики на Зимопраздник? Артефактное перо сестрица себе взяла, а от остального отказалась.
– Ты осуждаешь подарок, а сама ничего не подарила, – поджала губы матушка. – Разве этому мы тебя учили?
Наверное, это была усталость, но я, взяв из ее рук подарок, ровно проговорила:
– Нет, вы учили меня делить детей на любимых и нелюбимых, достойных и недостойных. Доброй ночи, я устала и хочу лечь.
– Фике, Висейр еще здесь, – осудила меня матушка. – Вы останетесь на семейный чай? Будем открывать подарки!
– Я открою у себя, – припечатала я и направилась к выходу из зала.
– Фике! Вернись немедленно!
А я уже и сама не рада была, что рот раскрыла. Книжицу я хотела оставить на широких перилах лестницы. Ведь вся суть этого дорогущего подарка была в том, что в книжке можно было писать только тем самым пером. И прочесть записи мог лишь тот, у кого в руках перо.
– Вирра, – громкий голос Кики донесся до меня, – отнеси сестрице малахитовое перо, будет от меня подарком.
– Оно ведь не пишет, – удивилась простодушная служанка.
– Зато оно было частью этого бессмысленного подарка, – фыркнула сестрица.
А я ускорила шаг. Кажется, скоро у меня появится прекрасная артефактная пара. Только мне записывать туда нечего: моим секретам в голове не тесно.
«Ха, поправлю коробку, перезавяжу бант, сменю магическую подпись – и будет у меня роскошный подарок на всякий случай, – хихикнула я про себя. – А если что, скажу, что этому меня дома научили».
В своей комнате, уже забравшись под одеяло, я пережила крайне унизительную минуту: горечь, копившаяся внутри весь день, все-таки прорвалась наружу. Шмыгая носом, я стирала с лица слезы и ненавидела себя за слабость.
«Давно пора это все перерасти, – ярилась я. – А ты все ждешь чего-то, дура-дура-дура!»
Чуть успокоившись, прикрыла глаза и провалилась в сон – спасибо извечному магическому истощения, проблем вроде «ох, не могла уснуть» у меня не бывает.
Вот только всю ночь мне снилась крохотная янтарно-зеленая дракошка. Малышка металась в темном небе, боролась с порывистым ледяным ветром и неумолимо проигрывала. Во сне я чувствовала ее эмоции: девочка, а это была девочка, ненавидела себя. Она злилась на себя, ярилась, не принимала… Не принимала свою слабость и зависимость.
«Дура-дура-дура, – билось в голове маленькой дракошки. – Опять поверила!»