Мама для дочки бандита - стр. 16
— Ты что делаешь? - удивилась девочка.
— Это тоже протухло.
— Ты делаешь странное. Я папе расскажу.
Я напомнила себе мысленно - никогда не рожай детей. А потом посоветовала девочке идти на улицу и жаловаться. Заодно попросить у отца еды, я тут кухаркой не нанималась.
Некоторые люди умели готовить. Я — нет. Меня пыталась научить мама, они с отцом много времени проводили на работе, я следила за Светкой. Не вышло. Потом Светка подросла и сама вполне сносно стала готовить. И тоже меня пыталась научить, но тщетно.
С сестрой мы жили вместе, до её госпитализации, и она, пусть и младшая, всегда готовила сама. С тех пор, как она перебралась в больницу, я похудела на пару килограмм и заработала гастрит.
Что бы такого приготовить, чтобы не отравиться теперь уже своей стряпней?
— Любишь яйца? - спросила я у девочки, которая так никуда и не ушла, наоборот стояла тут и с любопытством на меня глазела.
— Терпеть не могу, - заявила она.
— Вот и отлично, на обед у нас яйца.
Жарить я их не взялась, закинула варить я в кастрюлю. Намешала немудреный соус из майонеза, сыра и чеснока. Засекла время. Обычно я варила яйца до синих желтков, но сейчас меня нервировал голодный любопытный ребёнок.
— Ты какая-то другая, - удивила меня девочка.
Малышка, конечно, была въедливой, но всерьёз, как противника, я её не воспринимала. Сомневаюсь, что кто-то поверит, если она скажет, что маму подменили. Поэтому не напряглась.
— Брак с твоим папой кого хочешь изменит, - буркнула я.
Слила кипяток из кастрюли, налила холодной, подождала. Потом переложила все яйца в тарелку. Поставила на стол. Села, быстро почистила себе одно яйцо, разреза да пополам, бухнула соуса и укусила. Желудок заурчал - я тоже успела проголодаться.
— А я? — спросила Дана.
— Кто не работает, тот не ест, - ответила я с набитым ртом, и похлопала по соседнему стулу, приглашая присоединиться.
Стукнула яйцом по краю стола, и вручила девочке. Сама ела и на неё смотрела. Она колупала свое яичко так сосредоточенно, что вытащила язык от усердия. Со скорлупой отрывались куски белка, она психовала, один раз даже стукнула кулаком по столу, но не сдавалась.
Я слопала два яйца, налила себе чая, который не пах ничем сомнительным, и сидела рядом. Малышка почистила пять яиц. Первое совсем страшное, потом лучше, и пятое — почти без изъяна. Затем макнула в соус, откусила и улыбнулась.
— Вкусно!
— Это потому, что ты сама постаралась, - ответила я. — молодец.
В доме раздались шаги, но меня они не напугали - я успела выучить, как ходит Юсупов. Сейчас он явно взволнован. Зашёл на кухню, нас увидел, успокоился, но в глазах - удивление.
— Я тебе яички почистила, — объяснила Дана. — Кушай. Самое страшное я уже скушала.
Сел напротив. Взял одно яйцо. Съел. Потом второе. Дана была счастлива — сама кормила своего обожаемого отца, и подумаешь, что вся кухня в скорлупе теперь.
— Иди мой руки, - мягко сказал отец девочке, когда она наелась. Та убежала, он повернулся ко мне. — Вы неплохо ладите.
Я сразу поняла, куда он клонит.
— Нет, — твёрдо возразила я. — Нет и не мечтайте. Я не буду нянчиться с вашей избалованной дочкой пока вы решаете свои проблемы. Денег у вас куры не клюют, нанимайте няню, а лучше три, ваша дочь невыносима. Пусть у тёток будет шанс не свихнуться. Я умываю руки! Я вам не няня и повар, я черт побери, алиби!