Малый дом в Оллингтоне. Том 1 - стр. 19
С этими словами партия разделилась – дамы вошли в дом, а кавалеры отправились обратно через лужайку.
– Лили, душа моя, – сказала мистрис Дейл, когда все они собрались в спальне. – Мне кажется, что ты очень строго обходишься с мистером Кросби.
– Она так обходилась с ним весь вечер, – заметила Белл.
– На том основании, что считала себя в кругу очень хороших друзей.
– Да, очень-очень хороших! – подхватила Белл.
– Послушай, Белл, ты ревнуешь, это точно. – И потом, заметив, что сестра ее слегка обиделась, Лили подошла и поцеловала ее: – Нет, кажется, она не ревнует, не правда ли, мама?
– Не думаю, что она заслужила, чтобы о ней так говорили, – сказала мистрис Дейл.
– Но ты же не думаешь, что я действительно имела в виду что-то подобное, – сказала Лили. – Всякий лютик занимает меня больше, чем мистер Кросби.
– И меня тоже, Лили.
– Ну уж нет. Впрочем, мама, он у меня не выходит из головы. Он так похож на Аполлона. Я всегда буду называть его Аполлоном: Phoebus Apollo![13] И когда я буду рисовать его портрет, то вместо лука дам ему в руки моллет. Признаюсь, я очень обязана Бернарду, что он привез его сюда, и, право, не хотела бы, чтобы он уехал отсюда послезавтра.
– Послезавтра! – сказала мистрис Дейл. – На два дня не стоило и приезжать…
– Действительно не стоило. Приехать сюда, чтобы нарушить наши мирные, спокойные занятия, не дать даже времени сосчитать лучи его сияния.
– Впрочем, он говорит, что еще раз приедет сюда, – заметила Белл.
– Да, нам еще остается надежда на его возвращение, – сказала Лили. – Дядя Кристофер просил его приехать, когда получит более продолжительный отпуск. А ведь теперь он здесь за короткое время. Ему легче достаются отпуска, чем бедному Джонни Имсу. Джонни может отлучиться только на месяц, а мистер Кросби на два, и притом – когда вздумается, и вообще он, кажется, располагает своим временем круглый год.
– Дядя Кристофер приглашал его в сентябре – на охоту, – сказала Белл.
– Да, и хотя он не сказал, что приедет, но мне кажется, у него было это на уме, – возразила Лили. – Вот, мама, есть еще надежда для нас.
– Тогда тебе придется нарисовать Аполлона с ружьем вместо моллета.
– А это весьма нехорошо, мама. Мы мало будем видеть и его, и Бернарда. Они ведь не возьмут нас в лес вместо загонщиков.
– Ты будешь много кричать и поэтому будешь бесполезна.
– В самом деле? Я думала, что загонщики должны кричать и вспугивать птиц. Я бы очень устала, если бы пришлось все кричать, а потому, думаю, лучше оставаться дома и заниматься шитьем.
– Я надеюсь, что он приедет, дядя Кристофер, как видно, очень его любит, – сказала Белл.
– Желала бы я знать, понравится ли его приезд одному джентльмену в Гествике, – заметила Лили и тотчас же взглянула на сестру: она увидела, что слова ее были неприятны.
– Лили, ты слишком невоздержанна на язык, – сказала мистрис Дейл.
– Ведь я пошутила, Белл, извини, пожалуйста.
– Ничего, – сказала Белл. – Только все же Лили часто говорит, не подумав.
Разговор прекратился, и ничего больше не было сказано, кроме нескольких слов о туалете и обыкновенных желаний, выражаемых при прощании. Лили и Белл занимали одну комнату, и, когда дверь этой комнаты затворилась за ними, Белл с некоторым воодушевлением намекнула на предшествовавший разговор:
– Лили, ты обещала мне не говорить ни слова о докторе Крофтсе.