Малыш для стервы и холостяка - стр. 22

— А у меня что, есть твой номер? Откуда бы.

— Запиши! — Марк тут же схватился за телефон.

— У меня мобильник в сумке, — высокомерно ответила Рита. — И вообще мне сейчас не до этого. Надо ребенка умывать и укладывать спать.

Она подхватила Арсюшу на руки, едва не взвыв от того, как дернулись измученные мышцы, но удержала лицо и с утомленным видом вдовствующей королевы-матери направилась в сторону ванной.

В глубине души Рита надеялась, что Рихтер кинется за ней и продолжит извиняться, но он просто через некоторое время зашел в ванную, молча забрал Арсения, который с огромным удовольствием залез к нему на руки, и они ушли, оставив ее готовиться к предстоящему купанию.

— Ну хоть так, — пробормотала Рита себе под нос, набирая воду и измеряя ее специальным термометром. — С паршивой овцы, как говорится…

— Можно идти! — крикнула она, когда все было готово. В дверном проеме тут же возникли оба Рихтера — старший и младший. Лицо младшего было перепачкано чем-то темным, но выглядел Арсюша подозрительно довольным.

— Что это у тебя? — озабоченно проговорила Рита и потянулась, чтобы стереть грязь, но уже на полпути сообразила, что это такое. — Шоколад?! Рихтер, ты больной?!

— Я немного, — тут же оправдался Марк. А потом с интересом спросил: — А что, нельзя? Это киндер шоколад, он же вроде специально для детей.

— Шоколад можно с полутора лет, — мрачно сказала Рита.

— А ему сколько? — уточнил Марк.

— Одиннадцать, — сухо ответила она. — Месяцев, а не лет, если тебя это интересует.

— Очень смешно.

— Когда Марта узнает, что ты дал Арсению шоколад, поверь: тебе будет не до смеха. А если у него вылезет сыпь какая-нибудь, то, Рихтер, мои тебе соболезнования. И пусть земля тебе будет землей.

Он хмыкнул.

— По-моему, вы обе слишком серьезно ко всему относитесь. От маленького кусочка шоколада еще никто не умер. Ладно, держи мелкого. Я пойду кофе выпью.

Рита растерянно заморгала, принимая чумазого Арсюшу. Черт, она была уверена, что Рихтер останется и поможет с купанием. Ну он же вроде как виноватым себя чувствовал, нет?

— Могу идти? — повторил он, не дождавшись ответа.

— Нет!

Рита не собиралась его ни о чем просить, но безопасность ребенка, как ни крути, была на первом месте. Придется. Хоть и слова жгут горло.

— Мне нужна помощь с купанием.

— Что я должен делать? — спокойно уточнил Марк.

— Не знаю, — дернула плечом Рита, нервно кусая губы. — Ну, наверное, следить вместе со мной, чтобы ребенок не утонул.

— А он может?

— Конечно, может! — зашипела Рита. — Посмотри, как там много воды. А он маленький совсем.

— А до этого ты его как купала?

— Никак. Просто под краном мыла, и все.

— Ну у Марты же за одиннадцать месяцев мелкий не утонул. — Марк был настроен оптимистично. — Значит, и у нас не должен.

Риту царапнуло от этого невзначай сказанного «нас». Возникло безотчетное раздражение. Нет никакого «мы». Есть отдельно она, и отдельно Рихтер. И никак иначе.

— Следи внимательно, — повторила она. И начала раздевать малыша. Тот пищал от радости ультразвуком, точно дельфин, которого долго держали взаперти и наконец выпустили в море. Марк осторожно опустил Арсения в ванну, он бодро уселся и стал шлепать ладошками по воде, восторженно взвизгивая каждый раз, когда брызги прилетали ему в лицо.

— По-моему, он не торопится тонуть, — насмешливо заметил Марк.