Маленький лжец - стр. 23

– Да. Это заняло много времени, больше года, но он закончил свою работу. И, как и было обещано, его отпустили. С тех пор мы зовём эту башню Белой.

– Ты знаешь, кто был тот мужчина? – спросил Себастьян.

– Немногие помнят его имя, – сказал Лазарь, – но я – да. Его звали Натан Гуидили. – Он замолк. – Он тоже был еврей, как мы.

Ребята переглянулись. Близился закат, и горизонт окрашивался в оранжевый. Лазарь взял внуков за руки.

– Эта история кое-чему нас учит, – сказал он. – Знаете, чему?

Мальчики выжидали, Лазарь глядел на море.

– Человек сделает что угодно ради прощения, – сказал он.

Когда-то в давние времена ангел правды решил пойти к людям и поделиться с ними положительной силой истины. Увы, люди отворачивались, когда к ним приближалась Правда. Они закрывали глаза. Бежали в противоположную сторону.

Отчаявшись, Правда укрылась в тени аллеи. В этот момент к ней подошла Притча, наблюдающая за происходящим издалека.

– Что случилось? – спросила Притча.

– Все меня ненавидят. Лишь только увидят, что я иду, отворачиваются.

– Так посмотри же на себя, – сказала Притча. – Ты совершенно нагая. Неудивительно, что они бегут. Они тебя боятся.

Притча, одетая в красочные одежды, сняла с себя одно платье и протянула его Правде.

– Вот. Надень его и попробуй ещё раз.

Правда поступила так, как ей было сказано. И в самом деле, теперь, облачённая в новые привлекательные цвета, она была встречена с теплотой – теми же людьми, что когда-то бежали прочь.

Некоторые говорят, что именно поэтому притчи учат людей тому, чему не может научить голая правда. Лично я не понимаю, чего вы все так боитесь.

С другой стороны…

Возможно, это объясняет то, что произошло дальше.

В своём рассказе я уже говорила о наглой лжи. Как Волк переворачивал смысл слов, чтобы скрыть свои злые помыслы и деяния. Как приспешники-нацисты следовали его примеру и составляли бесконечные списки, бланки и другие «документы», существовавшие лишь для того, чтобы обелить их зверства.

В Салониках ложь была повсюду: такая незначительная, как фальшивые розовые уведомления, выдаваемые евреям после сдачи радиоприёмников, и такая большая, как обещание не трогать оставленные евреями дома, тогда как всего через несколько часов в них въезжали немецкие офицеры и вскрывали деревянные полы в поисках спрятанных сбережений.

И всё же самой большой ложью стала та, которую нацисты оставили напоследок.

Ложь о перемещении, о мифической родине», где евреи бы поселились и свободно жили, работали и растили детей. Волк знал: есть предел, до которого нельзя доводить людей. Если они поймут, что обречены, то будут до последнего бороться за свою жизнь. Он уже извёл и ослабил врага, заморил его голодом, отобрал дом, поставил на колени. Но даже в захудалых трущобах вроде квартала барона Хирша они оставались на виду у общественности. А на глазах общественности Волк не мог осуществить свой самый тёмный замысел, тот, что он поручил воплотить в жизнь своим генералам во время Ванзейской конференции на вилле у озера летом 1942 года.

Именно там было принято окончательное решение, касающееся не только Нико, Себастьяна, Фанни и других героев нашей истории, но каждого из одиннадцати миллионов евреев – от берегов Британских островов до горных районов Советского Союза. Это решение, принятое менее чем за два часа за закусками, коньяком и курением сигарет, можно было озвучить в одно предложение: