Маленький друг - стр. 71
– Брось ее, брось! – слышно было, как кричит миссис Фонтейн. – Не то укусит еще!
Все, крыла уже не вернуть, поняла ошеломленная Гарриет, пока птица вертелась и трепыхалась в ее перепачканных битумом руках. На месте крыла осталась только пульсирующая, кровоточащая дыра.
– Брось ее! – кричала миссис Фонтейн. – Бешенство подхватишь. Будут тебе уколы в живот колоть!
– Скорее, Гарриет! – Эллисон теребила ее за рукав. – Скорее, отнесем ее Эди. – Но птица дернулась и обмякла в скользких от крови руках Гарриет, поникнув глянцевой головкой. Перья дрозда по-прежнему отливали яркой прозеленью, но черная зеркальная пелена боли и ужаса в его глазах уже потускнела, подернулась немым удивлением, ужасом неосознанной смерти.
– Да скорее же, Гарриет, – кричала Эллисон, – он умирает, умирает!
– Уже умер, – услышала Гарриет собственный голос.
– Эй, это что такое? – крикнула Ида Рью Хили, который, хлопнув дверью, влетел в дом с черного хода, пронесся мимо плиты, где взмокшая Ида мешала заварной крем для бананового пирога, промчался по кухне и с грохотом взбежал вверх по лестнице в комнату Гарриет.
Он ворвался в комнату без стука. Гарриет лежала на кровати, и пульс Хили, и без того учащенный, и вовсе разогнался, когда он увидел белую впадину ее подмышки, ее грязные загорелые ноги. Была всего-то половина четвертого, но Гарриет уже переоделась в пижаму, а ее шорты с майкой, скомканные и вымазанные чем-то черным и липким, валялись на коврике у кровати.
Хили отшвырнул их ногой, пыхтя, шлепнулся на кровать, в ногах у Гарриет.
– Гарриет! – От волнения он едва мог говорить. – В меня стреляли! Кто-то стрелял в меня!
– Стреляли? – Дремотно скрипнули пружины, Гарриет перекатилась на другой бок, поглядела на него. – Из чего?
– Из ружья. Ну, то есть стреляли почти в меня. Понимаешь, я там сидел, на берегу, и вдруг – пиу! – вода во все стороны. – Он что было сил замахал руками.
– Как это – стреляли почти в тебя?
– Ну, правда, Гарриет, я не вру. Пуля просвистела прямо у меня над головой. Я в таких колючих кустах спрятался! Ты только посмотри на мои ноги! Я…
Он испуганно смолк. Гарриет глядела на него, опершись на локти, глядела внимательно, но спокойно и уж точно безо всякого сочувствия. Поздновато он осознал свою ошибку: восхищения от Гарриет не дождешься, конечно, но давить на жалость не стоило вовсе.
Он спрыгнул с кровати, прошагал к двери.
– Я швырнул в них камнем, – храбро сказал он. – И стал на них кричать. Тогда они убежали.
– Из чего они стреляли? – спросила Гарриет. – Из воздушки, что ли?
– Да нет же, – Хили расстроенно помолчал: ну как же так объяснить, чтоб она поняла – это не шутки, ему угрожала опасность. – Ружье было настоящее, Гарриет. И пули были настоящие. Негры как кинутся врассыпную. – Он вскинул руку, не находя подходящих слов, чтобы все описать – палящее солнце, мечущееся между берегами эхо, хохот, панику.
– Ну почему ты со мной не пошла? – прохныкал он. – Я так тебя просил.
– Если они стреляли из настоящего ружья, то очень глупо было с твоей стороны кидаться в них камнями.
– Нет! Я этого не.
– Именно это ты и сказал.
Хили глубоко вздохнул и вдруг почувствовал, что выдохся – навалились усталость и безнадега. Он снова присел на кровать, взвизгнули пружины.
– Разве тебе не интересно, кто стрелял? – спросил он. – Это было так дико, Гарриет. Просто… дико.