Маленький цветочный магазин у моря - стр. 9

Я подавляю смешок.

– Вообще-то я сама пока не знаю. – Я оглядываюсь по сторонам. – Цветы и я… Это как-то…

Я указываю на свое одеяние: черные джинсы в обтяжку, любимые докмартеновские ботинки бургундского цвета, мешковатый длинный черный свитер.

– Мы плохо сочетаемся.

– Не думаю, – небрежно бросает Джейк. – Я в вас с первого взгляда цветочницу признал.

По идее мне должно быть лестно. Но меня это заявление задевает.

– Тогда, наверное, лучшее решение – продать магазин, – продолжает он. – Взять деньги и отправиться куда-нибудь позагорать на солнышке. Вам бы это не помешало.

– Деньги или солнышко? – уточняю я, скрестив руки на груди.

Джейк криво усмехается.

– Что-то я все время не то ляпаю. Я имел в виду солнце: вид у вас бледноватый.

– Это мой естественный цвет лица, – вскипаю я. – Просто я не мазюкаюсь искусственным загаром, как некоторые свистушки.

Майли вздрагивает от моего повышенного голоса.

– Извини, приятель, – мягко говорю я. – То есть, девочка, леди… Как к обезьянам женского пола обращаются?

– Просто по имени. Обычно этого достаточно.

– Извини, Майли, – тихо говорю я. – Не хотела тебя пугать.

Маленькие глаза-виноградинки с пониманием смотрят на меня с пушистой мордочки, будто Майли вчитывается в мои мысли. А потом с серьезным видом протягивает мне лапку.

– Она хочет подружиться, – объясняет Джейк. – Протяните ей руку.

Я так и делаю.

Но Майли, вместо того чтобы пожать мою руку, аккуратно кладет ошметки яблока мне на ладонь. А потом вспрыгивает Джейку на плечо.

– Извините, – говорит Джейк. – Она иногда немного чудит.

– Ничего, – отзываюсь я, глядя на яблочные ошметки. – Это не первый раз, когда мне приходится убирать чужой мусор, и, думаю, не последний. Вот это мне все охотно доверяют.

Джейк вопросительно смотрит на меня, но я не собираюсь просвещать его на этот счет.

– Выпить не хотите? – спрашивает он. – Тут паб дальше по улице, а вы, судя по всему… Простите, – поспешно добавляет он. – Опять я со своими домыслами.

Я внимательно разглядываю его. С виду неопасный. Вряд ли тип, расхаживающий с обезьянкой на плече, окажется серийным убийцей.

И я киваю.

– А вот это, Джейк Эшер, первая вразумительная вещь, которую вы сказали с тех пор, как сюда вошли.

«Веселая русалка», наверное, была выточена из того самого куска скалы, от которого берет начало весь Сент-Феликс. Паб, он же гостиница, стоял возле гавани, сколько я помню, и за те пятнадцать лет, что мы не виделись, совсем не изменился.

Пусть менялись хозяева и убранство, обстановка внутри оставалась прежней: тепло и радушие для всех: для гостей и для местных.

– Что вам взять? – спрашивает Джейк возле барной стойки.

На мгновение я задумываюсь. Вести машину сегодня не понадобится: я хочу остановиться в бабушкином коттедже.

– Пинту, пожалуйста.

Джейк изумленно вытаращивается. Я приподнимаю бровь.

– Никогда не видели, чтобы девушка пинту заказывала?

– Конечно, видел, – отвечает он. – Но вы же о пинте пива, а не чего-нибудь покрепче?

И тоже приподнимает бровь, а в глазах блестят веселые искры.

Приходится изобразить улыбку.

– Ну да. Пинту пива, пожалуйста.

– Рита, пожалуйста, две пинты моего обычного, – обращается Джейк к барменше, одетой в цветастое платье стиля пятидесятых. Прическа под стать наряду: ярко-рыжие волосы собраны в эдакий улей.