Маленькие саги - стр. 10

– Ты видел это?! Видел? – выдохнула Лариска. Затем согнулась пополам и поднесла ладони ко рту, силясь не закричать, не зареветь. Но, немного погодя, села прямо и начала читать молитву, потребовав от мужа повторять за ней.

Леха, физик и атеист, старательно выговаривал старославянские слова до тех пор, пока впереди не показался указатель «Ларгос» и сразу за ним – беленые домики с синими крышами и цветущие кустарники. Через пару кварталов стала видна таверна с призывной надписью «Русские, мы вас любим!», широкая площадь и невысокий храм с православным крестом. Местные жители неторопливо шли по своим делам или сидели в тени деревьев. Туристы в лавочках покупали сувениры и оливковое масло.

– Смотри, люди!! – закричал радостно Леха. Он остановил машину и сгреб в объятья жену.

Лариска прижалась к мужу сильнее.

– Вот мы сами себе страху нагнали, испугались обгорелых головешек! – засмеялся Леха, выехав на дорогу, идущую вдоль моря.

– А машина с водителем без лица?! – изумилась Лариска.

– Ляль, да нет там никакой чертовщины! Может, местная женщина ездит часто мимо этого леса и платок сильно надвигает на лицо, чтобы ничего не видеть кроме трассы!!

Прасониси, сакральное место, где целуются друг с другом волны Средиземного и Эгейского морей, где гуляют ветра и царит дух свободы, сразу излечило бешеной энергетикой. Лехе хотелось взять доску и глиссировать по волнам, направляя парус под силой ветра. Лариске – прыгать и скакать, орать от счастья во весь голос. Они, крепко обнявшись, ходили по мокрому вулканическому песку черного цвета, оставляя глубокие следы и радуясь, как дети, когда ноги заливало набегавшей волной. В море царили паруса, а в небе – воздушные змеи всех размеров и расцветок раскрашивали жизнь яркими красками.

Две черных фигуры виновато склонились в молчаливом поклоне перед третьей.

– Я хочу знать причины! – тихий голос навевал зловещий ужас. – Две человеческие души попали в морок. Почему же я не вижу их здесь?

– У озера мне почти удалось накинуть сеть, – начал тараторить, оправдываясь, один из провинившихся, – но девушка что-то почувствовала. Хотя увидеть нас она не могла.

– У этих двоих очень сильный оберег, мой господин, он помог им уйти, – тихо и с достоинством промолвил второй.

– Какой еще оберег? – голос господина, наполнившись презрением, стал едва слышен.

– Любовь, мой господин. Самый лучший оберег, очень древний и сильнодействующий.

Девчонку звали Асей. Она стояла коленями на высокой, грубо сколоченной табуретке и смотрела в узкое окно, единственное в комнате. Спина, обтянутая старой блузкой, казалась слишком ровной и напряженной, пальцы тихонько перебирали растрепавшуюся толстую черную косу. Егор наблюдал, как придя из детского сада, Ася бежала к окну. Девчонка ему не нравилась. И новый дом тоже. Обитающие тут люди встретили их с матерью настороженно, неохотно здоровались и при каждом удобном случае отворачивались. Раньше он жил в бараке около порта, там было тесно, но весело Егор сюда и переходить не хотел, но пришлось. Да и кто б его спрашивал, если Варвара, его мать, сошлась с Марком, отчимом девчонки.

Длинная металлическая лестница, обнимая дом широкими площадками на каждом этаже, вела на самый верх, где на чердаке, в маленькой квартирке, жили Марк с Асей, а теперь и Егор с матерью к ним переехали. Две комнатки, переходящие одна в другую. В самой дальней – окно, из которого виднелась голубая полоска, иногда сливающаяся с небом. Море. Егору нравилось смотреть в окно и представлять себя капитаном или летчиком. Да, точно! Морским летчиком, летящим в бомбардировщике над морем и расстреливающем фашистские корабли. Бац-бац, и они все пошли ко дну. А потом Левитан по радио объявит, что в Черном море потоплены суда противника. И фамилию его не скажет, потому что это секретная информация.