Маленькая Снегурочка для больших лесников - стр. 6

– Несу-несу, – оповещаю их и вношу в большую комнату, где стоит деревянный стол, миску с салатом. Тоже из дерева. Здесь всё такое. Ставлю на стол, раскладывая салат по тарелкам. – А где у вас часы?

– Часы? – хмурится Савелий, глядя, как я сажусь.

– Да, нужно же понять, что Новый год наступил, – как для маленьких объясняю. Внутри такая грусть появляется, что дышать больно. Никогда не отмечала семейный праздник с незнакомцами в непонятном месте. В таком странном доме, где даже часов не наблюдается.

Мужчины так, кажется, и не поняли, о чем я их спрашиваю. Они ложками шустро работают, уплетая мой салат за обе щеки. Только за ушами попискивает. Довольные как слоны, будто никогда не ели салат оливье. Дикие они всё же какие-то.

– Ну что, Новый год? – спрашивает вдруг Савелий у Благояра. Тот смотрит в окно и что-то там ищет глазами. Потом на него будто нисходит озарение, и он заявляет:

– Пожалуй, Новый год!

Моргаю раз. Два. Но понимание не появляется. Они сейчас просто посмотрели в окно и решили, что Новый год настал? Что за чудеса? Очевидное-невероятное, канал «ТВ3» в прямом эфире!

А и правда. Вдруг нас снимает скрытая камера?

– Признавайтесь, это какое-то шоу? – требую у них угрожающим тоном.

– Шоу?

– Господи, вы каждое слово у меня уточнять будете? Не смешно, знаете ли. Если что, я бесплатно участвовать в проекте не буду. Меня похитили и принудили здесь оставаться, мое законное время отняли, и домой попасть никак.

– А, она подарков хочет, – светлеет лицо Благояра. – Сейчас, красавица, будут тебе подарки.

Несется в другое помещение и приносит оттуда красные кожаные сапоги старинного вида с острыми носами и целый ворох перепутанных бус.

– Вот, Дуньке уже не надо, можешь себе забирать. Там еще много чего, всякого шмотья навалом. Или это не Дунькины. Манькины, наверное, – чешет голову мужик.

– Да вы… Да вы! – хватаю ртом воздух, возмущаясь тем, что они без зазрения совести взяли и передарили мне вещи каких-то их бывших баб.

– Ты потом примеришь, мы только сели трапезничать, – не понимает моей реакции Благояр и уносит свои дары обратно, возвращаясь за стол, причем несет с собой какую-то темную бутыль, заткнутую пробкой. – Брага настоялась. Сейчас попробуем.

– Я пить не буду, – протестую, сразу же выставляя руку вперед.

– Как же? Новый год же нужно отметить, иначе год плохим будет, – уговаривает Савелий, подталкивая мне чарочку, в которую его друг уже наливает янтарного напитка. Под страхом смерти нельзя пить спиртное из их рук! Иначе проснусь я с задранной юбкой. Без трусов.

– Ладно, – делаю вид, что пью, отпивая фальшивый маленький глоточек. Мужчины опрокидывают в себя по огромной кружке, жидкость стекает по их бороде, по груди, обрисовывая струйками бронзовую кожу.

Что-то они про вечную зиму брешут. Не загорают при холодной погоде до такого красивого цвета.

Благояр

– Мы пойдем выйдем ненадолго, – киваю Савелию на выход. – А ты пока приберись, – отдаю приказ девчонке, на что она недовольно корчит моську. Городская, что ли?

Ну и проблемная же Снегурка нам досталась! Капризная, вздорная, да еще ересь постоянно какую-то несет. Где там послушание? Нет, не видывали.

Вот знал, что Сава что-то да начудит. Предупреждал же, а он не слушал.

– Мне это не по нраву! – заявляю я, стоит нам выйти за дверь.