Маленькая принцесса - стр. 35
Сара с минуту молча смотрела на неё. Странные, тяжёлые мысли пробегали у неё в уме. Потом она повернулась и пошла к двери.
– Постойте! – остановила её мисс Минчин. – Что же вы не поблагодарите меня?
Сара остановилась и обернулась к ней.
– За что? – спросила она.
– За мою доброту, – пояснила мисс Минчин, – за то, что благодаря мне у вас будет дом.
Сара сделала несколько шагов вперёд. Она тяжело дышала и заговорила странным, недетским тоном.
– Вы не добры, – сказала она. – Вы не добры, а это не дом.
С этими словами она повернулась и выбежала из комнаты, прежде чем окаменевшая от гнева мисс Минчин успела сказать что-нибудь или остановить её.
С трудом переводя дыхание, Сара тихо поднялась по лестнице, крепко прижимая к себе Эмили.
«Как было бы хорошо, если бы Эмили могла говорить! – думала она. – Как бы хорошо это было!»
Она хотела пройти к себе в комнату, лечь перед камином на тигровую шкуру, прижаться щекой к голове тигра и думать, думать, думать, глядя на огонь. В ту минуту, как она поднялась на площадку, из её комнаты вышла мисс Амелия и, притворив за собой дверь, остановилась около неё. Она казалась смущённой и взволнованной. И действительно, она в глубине души стыдилась того, что ей приказали сделать.
– Вам… вам нельзя войти туда, – сказала она.
– Нельзя войти?! – воскликнула Сара, отступив назад.
– Теперь это уже не ваша комната, – прибавила, слегка покраснев, мисс Амелия.
Сара сообразила, в чём дело. Она поняла, что это начало перемены, о которой говорила мисс Минчин.
– Где же моя комната? – спросила она, стараясь, чтобы её голос не задрожал.
– Вы будете спать на чердаке, рядом с Бекки.
Сара знала, как пройти туда. Бекки рассказывала ей. Она отошла от двери своей прежней комнаты и поднялась по лестнице наверх. Начиная со второго, последнего поворота, лестница стала очень узкой и была покрыта обрывком старого ковра. Саре казалось, что она уходит далеко-далеко, оставляя за собой прежний мир, в котором жила другая, не похожая на неё девочка. Сама она, поднимавшаяся на чердак в коротком узком чёрном платье, не имела с ней никакого сходства.
Когда Сара отворила дверь чердака, сердце её сжалось. Она вошла и остановилась, притворив за собою дверь.
Да, это был совсем другой мир. Комната с покатым потолком была выбелена. Извёстка потемнела и местами обвалилась. По одной стороне стояла старая железная кровать, покрытая полинявшим одеялом, на другой был камин с ржавой решёткой. Кроме того, в комнате стояла ещё кое-какая мебель, которую принесли сюда снизу, так как она была слишком стара и плоха, чтобы оставаться там.
Под проделанным в крыше окном, через которое виднелся только небольшой кусочек серого неба, стояла старая табуретка. Сара подошла к ней и села на неё. Она плакала очень редко. Не заплакала она и теперь. Положив Эмили на колени и обняв её, она прижалась к ней лицом и сидела неподвижно.
Вдруг послышался стук в дверь – такой тихий и робкий, что Сара даже не обратила на него внимания. Потом дверь тихонько приотворилась, и перепачканное в саже, мокрое от слёз лицо заглянуло в комнату. Это была Бекки. Она всё время плакала и тёрла глаза своим грязным кухонным фартуком, отчего оно приняло очень странный вид.
– О, мисс! – прошептала она. – Можно мне… позволите вы мне войти?