Маленькая хозяйка большого дракона - стр. 29
Ну, хоть сестры его помогут да мать, да тетка Маланья.
Ох, дел-то теперь невпроворот. Платье из сундука свадебное достать да перешить — мамка-то выше, чем Дара была. Гостей позвать. Столы да стулья по всей деревне собрать. А все, что Дарке внезапно хотелось — это забиться в сарайчик к своему дракону и сидеть там, носа не высовывая.
Родня новая вдруг отчего-то встала на пороге, не смея выйти.
– Доча, ты бы зверя своего отозвала, — шепотом попросила Прасковья. — А то шо-та он смотрит недобро. Голодный, небось?
Дарьяна вздохнула, вышла на крыльцо и ногой драконью морду отпихнула. Непонятливые такие, видно же, что дракон смеется. Морда у него вовсе не злая, а наоборот, очень даже умильная.
Бочком, бочком, под насмешливым взглядом ее чешуйчатого друга гости быстро покинули двор. Тот вдруг сморщился и вслед им чихнул огнем. Дарьяна догадалась — специально, но даже ругаться не стала. Просто села прямо ему между лап, голову обняла белую и вздохнув, прошептала:
– Гвидончик, почему так глупо все получается? Вроде всё правильно делаю: девке место за мужем. И Гринька — он хороший, добрый, рукастый. Красивый вполне. И мне бы радоваться только, что такого жениха отхватила. И мамка у него с пониманием, и жить в моем доме будем. Отчего ж тошно так, а?
Гвидон только вздохнул душераздирающе, а может — зевнул.
Дарьянка же посидела с ним еще немного и спать пошла. Утро вечера мудренее.
А дракон, рыча и нервничая, рысцой поскакал в лес. Дашка его, конечно, дура несусветная. Но дура красивая и вообще — его. Отдавать ее какому-то деревенскому Гриньке ему совершенно не хотелось.
Ему было тошно, он понимал — ревнует. И в то же время в таком вот обличье сделать ничего не мог. Но однажды она уже сняла ошейник, а значит — и второй раз снимет. И больше он своего шанса не упустит.
К тому же его красотуля ошейник второй раз одела на дракона криво, когда он был вполне себе в “летучей” форме. Спасибо Создателю и за эти небольшие радости. А еще — он совершенно не голодал, был полон сил и энергии, а значит — мог летать высоко и далеко. Чем и собирался заняться.
Несколько ночей подряд он пытался понять, какая дрянь заключена в его ошейнике, кроме абсолютного запрета трансформации. Напасть на хозяйку тоже было нельзя, не то, чтобы он этого хотел… но все же в тот единственный раз, когда он посмел на нее огрызнуться, ошейник не хило так перекрыл ему кислород. Против прямого запрета хозяйки тоже было выступить нельзя — он на курицах проверил. А вот летать ему Дашка не запрещала и охотиться едва ли не прямым текстом позволила, поэтому сейчас Гвидон парил над лесом и мрачно размышлял о бренности бытия. И планировал, как это самое бытие под себя прогнуть.
Гвидон дураком никогда не был. Просто растерялся в этом мире поначалу. Теперь мозг его работал в полную силу, он совершенно серьезно продумывал стратегию похищения своей хозяйки и все последствия этого демарша. Под утро вернулся усталым, но довольным и спокойным. План имелся, плацдарм для отступления тоже. Крылья, правда, болели с непривычки и голова слегка кружилась, но это, право — такие мелочи!
День свадьбы приближался неотвратимо и стремительно. Если раньше и Дарьяна, и дракон наслаждались долгими летними вечерами, то теперь маленькая хозяйка с каждым днем все больше грустнела и бледнела. Есть почти не ела, спала плохо, зато суетилась изрядно. Платье перешила, половиками весь двор устелила, постоянно что-то пекла и варила. Гвидон бы ее пожалел, но его в эти дни кормили как на убой со словами: