Маленькая для Шопена - стр. 7
- Имя! Я спрашиваю – ты отвечаешь. Таковы правила!
- Правила?
- Правила этого дома!
- Я не хочу быть в этом доме!
- Тебя никто не спрашивает! Имя я сказал! Мы с Фридериком не любим ждать!
- Фридерик?
- Мой ремень! Кожаный, тугой с большой железной пряжкой. Дерет задницы до самого мяса.
- Маша.
Ухмыльнулся нехорошо и посмотрел на меня исподлобья так, что мурашки побежали вдоль позвоночника.
- За брехню отхлестаю ремнем по заднице. Это больно. Тебе не понравится.
Погладил ремень с любовью и я вздрогнула чувствуя как страх стал более мерзким и липким. Я ведь понятия не имею куда я попала. И к кому.
- Ладно. Лиза.
- Уже лучше, Лиза.
Что он собирается со мной делать? Зачем я здесь? Почему меня не убили вместе со всеми остальными? Он что извращенец? Что у него на уме?
- Где я?
- В моем доме! – ответил, достал из пачки сигарету, сунул в рот и закурил, жадно затягиваясь дымом.
- И что я здесь делаю?
- Пока что спала, потом будешь есть. А дальше я решу, что ты здесь будешь делать.
- А если я не хочу здесь быть?
Рассмеялся, показывая мне ровные белоснежные зубы. Менее жутко не стало. Наоборот его веселье пугало и создавало такое напряжение, что казалось все мои нервные окончания вот-вот лопнут.
- Я повторяю – тебя никто не спрашивает, чего ты хочешь.
Надо успокоиться, присмотреться и потом решить, что делать дальше. То, что я все еще живая уже хорошо.
- Поплакать не собираешься?
- Зачем?
- Папа, мама, кто там еще у тебя был. Все мертвы. Какое горе. Стоило бы пустить слезу. Ты же девочка.
- Там не было моих папы и мамы.
Устало ответила я и поправила волан дурацкого розового платья. Мужик приподнял одну бровь.
- Реально?
- Реально. Моя мать умерла когда мне было восемь, а отец мне не родной, как и та сучка, которую он привел в дом после маминой смерти.
Вторая бровь тоже приподнялась и он скрестил на груди волосатые, сильные руки с большими пальцами. Вся ладонь размером с мою голову.
- Если мы выяснили, что это не мои родители может я теперь пойду?
Спросила и с надеждой посмотрела на страшного мужика.
- Ни хрена.
- Почему?
- Я так хочу.
- Я никому не скажу, что вы там всех убили…хотя. Могу и сказать. Например, начну прямо сейчас орать и ваши соседи услышат. Потом приедут менты и я им красочно пишу, как по стенкам моего дома стекали мозги.
- Надо же, а на вид такой цветочек. Ничему меня жизнь не учит. Значит слез не будет.
Потом вдруг подался вперед и схватил меня за шиворот.
- Слушай сюда, маленькая! Ори сколько хочешь! Тебя здесь никто не услышит! А насчет ментов…ты никогда не думала, что в этой жизни все покупается и продается и каждому можно закрыть рот тем или иным способом. Или ты дура?
- Вы маньяк-извращенец?
- Фридерик будет рад, если я вдруг им стану. Ты хочешь, чтоб я им стал?
Светлые глаза вцепились в мое лицо какой-то мертвой схваткой от которой по коже побежали мурашки снова и стало невыносимо страшно.
- Нет.
- Вот и хорошо, Лиза.
Его пальцы все еще сжимали ворот моего платья. Грязного и забрызганного кровью. Вблизи его лицо пугало еще сильнее. Этот хищный горбатый нос и щетина на скулах, а также его жуткий узловатый шрам. Если и существуют чудовища из ночных кошмаров. То они выглядят так как он.
- Вы меня не отпустите?
- Нет.
- Никогда?
- Я не заглядываю так далеко.
- Зачем я вам?
- Пока еще не решил, но обязательно решу. Ты мне пригодишься. Я умею находить людям нужное применение.