Магометрия. Институт благородных чародеек - стр. 28
– Нет, – сухо отрезал Лим. И на то есть веские причины. Аарон же – один из лучших следопытов, а его личная жизнь… вам ли не знать, что такое сплетни? К тому же юноше уже двадцать шесть, в этом году его ждет, потирая крылья от нетерпения, Распределитель. Вдруг в эти несколько недель он встретит в ваших стенах свою истинную любовь… – уже откровенно издеваясь, заключил Дейминго.
Мадам тоже уловила эту завуалированную колкость, но женщина на эмоциях подобна БелАЗу, выехавшему на МКАД: если не принял его во внимание, то жестянщик тебе уже не поможет.
– Мне плевать на ваше заявление. Разрешение на портал для вашего Аарона я не даю.
– Вы вынуждаете обвинить вас в пособничестве убийце, – устало протянул Лим, словно этот аргумент был козырем в споре. – Завтра можете писать заявление об увольнении…
– Но… – Веретес со злобой сжала кулаки. – Будь по-вашему. Но учтите, если ваш сотрудник обесчестит хотя бы одну из моих девочек, то вам, я повторяю, вам, а не ему, придется на ней жениться. И я вам не Распределитель: от меня не отвертитесь.
– Я вас услышал, – голос Лима был подобен сжиженному хлору: такой же теплый и жизнеутверждающий.
Зеркало полыхнуло синим. Похоже, сеанс связи подошел к концу.
– Кто же эта потенциальная жертва, над которой так трясется помощник главного инквизитора?.. – зло прошипела мадам, – из-за одной маленькой мерзавки теперь репутация всего института под угрозой. Да лучше бы ее этот маньяк по-тихому убил!
– Ничего себе заявочка, – отстранившись от замочной скважины, я переглянулась с тенью. До слуха донеслось:
– Узнаю – лично сверну ей шею.
Тихонько начала отходить от двери, пока Змеевна не выползла из своих апартаментов. Как только мы с тенью оказались в безопасности, я решила уточнить:
– Скажи, а в этом мире всегда репутация выше жизни?
– Нет, – озадаченно ответил мой бестелесный спутник, – но понимаешь, смерти, в том числе и насильственные, в подобных заведениях хоть и редки, но бывали: устранение соперницы, несчастная любовь и прочее. Обычно руководство стремится их замять. А вот что касается мужчины, я имею в виду не уродцев-леприконов, или гоблинов, или низших слуг, а сильных, самцовых… появление преподавателя в исключительно женском заведении, где взращивают столь специфический товар, – случай беспрецедентный. Это все равно что в женский монастырь инкуба пустить.
Утро началось непростительно рано с вопля:
– Узнаю, кто это сделал, прокляну и изничтожу! – иерихонской трубой верещала Камила.
Сонно прищурилась и попыталась сесть на кровати. Карамелька металась по дортуару в одной ночной сорочке. Привлекательно так металась. Я бы даже сказала, чуток эротично. Единственное, картину портили волосы. Они не развевались воздушными локонами. Нет. Они представляли собой монолит в лучших традициях железобетонного комбината, отливая на свету всеми оттенками детской неожиданности.
– Попробуй заклинание «шелковистый волос», – слабо посоветовал кто-то из институток – подпевал местной королевы.
– Да пыталась уже! Не берет. Знать бы еще, что за магию применили, – экс-блондинистая красавица зло сверкнула глазами, а потом, увидев демоницу, взревела: – Это все ты, я знаю, это ты подстроила!
– Докажи, – лениво потягиваясь, ответила длиннокосая. – Но то, что Дейминго на тебя сегодня и не взглянет, – это факт.