Магистр хаоса - стр. 22

Наконец, несколько раз посмотрев через фотоаппарат на подиум, он покачал головой и решил сменить место. Забрав треногу с оборудованием и футляр Торы, связник двинулся искать другую точку съёмки. Девушка взяла посылку и отправилась в туалет, чтобы подробно изучить содержимое. Пистолет сразу, на всякий случай, перепрятала в биоскаф. Не будь искина, она бы не один день разбиралась с бумагами. Просканировав документы, умный помощник сделал однозначный вывод, что это архив какого-то резидента империи Парис. Дополнительного задания для себя среди бумаг Тора не обнаружила, что её несколько озадачило.

Повесив футляр на плечо, она вернулась в зал к началу конференции. Когда девушка уже входила в помещение, пришло сообщение от искина поместья. Фотографию связника опознал один из онкийцев. Человек входил в состав элитной группы онкийских диверсантов, и никакого отношения к блоку Юрас иметь не мог. В бумагах, только что полученных девушкой, среди прочего находились приказы для этой группы, отданные резидентом. Тора пока не понимала, что происходит. Можно предположить, что часть онкийцев переметнулась на сторону Юрас, но архив резидента разведки Парис в подобную версию никак не вписывался.

Пришлось напрямую связываться с Сашем. Ответ пришёл почти мгновенно. Девушку хотят подставить в качестве того самого имперского резидента, что вполне реально при наличии её трупа с пистолетом и набором только что полученных бумаг. Само по себе это событие уже подразумевает перестрелку. Вывод однозначный – разведка Юрас догадалась об измене и не стала тянуть с вынесением приговора. Надо отдать должное опытным специалистам, это очень изящное решение всех проблем. Одним махом устранить Брайса Фаста, разобраться с предательницей и свалить ответственность за террористический акт на имперцев. А самое главное – в результате многоходовки будет достигнута основная цель по стравливанию между собой других союзников. Сразу видно, что разведка блока Юрас готовилась к послевоенным событиям задолго до настоящего времени.

Тора запустила сканеры в зале на полную мощность. Лишь искин позволил быстро обработать полученную информацию. В фотоаппарат так называемого связника было встроено автоматическое оружие, оставалось лишь присоединить обойму с патронами. Сложность ситуации усугублялась тем, что террорист был не один. Ещё один фотограф с аналогичной камерой бродил по залу в поисках выгодной точки обстрела. Помимо псевдофотокорреспондентов, среди гостей деловито сновали двое боевиков, замаскированных под слуг, развозивших напитки на специальных столиках. Красиво драпированные скатертями, они скрывали целые арсеналы огнестрельного оружия.

По фотографиям искин поместья опознал их как офицеров онкийского диверсионного отряда. Все бойцы отличались особой жестокостью и непредсказуемостью. Их использовали в особо секретных и самых грязных операциях. Ни моральных принципов, ни законов, ни сострадания для них не существовало. Кровавые отморозки – именно так охарактеризовали их бывшие диверсанты, находящиеся на службе поместья.

Искин Торы разработал два варианта действий, но при нехватке времени оба имели недостатки. Тихий вариант предполагал устранение врагов с помощью отравленных шипов, но не было гарантии, что выявленные бойцы – единственные в зале. Среди вооружённых телохранителей и полицейских, уже появившихся в помещении, тоже могли оказаться преступники. Незаметно использовать против них возможности биоскафандра гораздо сложнее, всё равно на заключительном этапе операции Торе придётся стрелять.