Магическая таверна - стр. 42

– Я вижу, ты сравниваешь узор, Ника, – отреагировал на мой взгляд Найтес и я поспешно отвела глаза.

– Я не сильна в геральдике.

– Конечно. – Колдун улыбнулся легко, но не снисходительно. – Я объясню. Этот символ читается на эсшаорском как «Свобода». Мы называем себя Вольной Лигой. Наша цель уйти от господства драконов и организовать свой порядок. Тут со мной колдуны и ведьмы, которые поддерживают эти взгляды. В общем, нас можно также звать и независимым ко́веном*.

Угу. Отщепенцы значит. Ренегаты и борцы. Вот мне повезло-то! Должно быть, на лице у меня отразилось истинное отношение к ситуации, потому что взгляд Найтеса посуровел.

– Не стоит так сразу отказываться. Ты в нашем мире всего два дня.

– Три.

– Не влияет. Видела ли ты достаточно, чтобы делать глобальные выводы? Конечно, нет. Всё, что тебе известно, ты узнала от драконов. Они умеют быть убедительными, особенно впечатляют юных дев.

Щёки у меня вспыхнули румянцем, я рухнула в поцелуй, который произошёл между мной и Даэлем ночью, и Найтес довольно улыбнулся, считав реакции.

– О, эти порозовевшие щёчки, приоткрывшиеся губки и прелестное смущение на милом личике, – проворковал он. – У тебя, девочка, явное чувственное расстройство от драконов.

– Это для вас расстройство, а для меня радость, – пробормотала я, однако ведьмак как не слышал.

– Так как же он проник в твоё сердечко? Прикосновения? Поцелуй? На кого из них ты запала? – насмешливо пропел он. – А ведь мужчины в темноте все одинаковы.

В его тоне звучала издёвка. Вот гад!

…Дело не в дороге, которую мы выбираем, – то, что внутри нас, заставляет нас выбирать дорогу.

– Магия – это не нарушение законов природы, как думают некоторые, – вещал Найтес, ведя меня по лагерю дальше.

На нас смотрели, я чувствовала, что меня с любопытством разглядывают, однако близко из постоянных обитателей лагеря к нам никто не подходил и признаков беспокойства от наличия внезапно появившейся из леса девушки тоже никто не выказывал. Парочка молчаливых ведьм, вышедших встречать нас с Эйлин вместе с Роскарио молча удалилась, так не проронив ни слова, зато сама рыжая девушка следовала за Найтесом попятам, не сводя с него влюблённого взгляда. Прилипла намертво. Я, правда, не понимала, что она в нём нашла, но о вкусах не спорят. Найтес же, после того как я не отреагировала на двусмысленное высказывание о драконах, вроде бы успокоился, перестал ехидничать и с большим удовольствием взялся говорить о магии, посвящая меня в азы. Ему явно нравилось, настолько он разошёлся. Я слушала, так как чего-чего, а лектор из него вышел отличный. Рассказывал интересно, не отвлекаясь на постороннее, только дельные вещи. И вообще, переключившись на сугубо научную стезю Найтес стал вполне выносим. Хотя время от времени мне чудилось, что он бросает на меня загадочные взгляды. На Эйлин при этом он обращал внимание не больше чем на дерево.

– Я знаю, в твоём мире есть такая наука физика и она находится в прямом конфликте с принятием волшебства, как и любого чуда, напрочь отрицая существование магии, а мы в Эсшаоре не просто верим в неё, мы ей живём. Магия – это альтернативные законы. И она, и ваша физика держатся на структурном понимании реальности: есть А, есть В и они влияют друг на друга. Только вот то каким образом влияют и вносит центральную суть. В Лонгании упорно считается, что магия в любом виде может использоваться для обмана людей. Все владеющие ей – это шарлатаны. В лучшем случае, люди «не в себе», а вот физика другое дело! Это же наука. А чем наука отличается от деяний волшебников?