Маг для бастарда - стр. 20
Но даже лежа в постели не переставал думать, каким бы еще способом я мог бы попытаться сам себя разозлить, скомпрометировать, унизить, оскорбить или вывести из терпения. То есть сделать одно из тех действий, после какого ни один уважающий себя маглор не видит ни единого выхода. Кроме двух: либо убить врага и уйти на родное плато, либо просто отказаться от контракта, невзирая на размер неустойки.
И, вспоминая, заносил эти способы в мысленный список, для удобства разделенный на лист «а», где были наиболее вероятные варианты, и лист «б», диверсии из которого мог бы совершить лишь маг со степенью магистра либо фея или привидение.
Заснул я где-то на пятнадцатом пункте из второго списка. И во сне за мной гонялись гигантские лягушки на шести лапах, из стен лезли стальные уховертки, а под потолком раскачивалась на невидимых качелях злая, как упырь, Мэлин и злобно кричала, что отправит меня в столицу пешком и не выдаст даже старых сапог.
Утром внутренний будильник разбудил меня за полчаса до звона колокола. Это непростое для меня решение – отказаться от предоставленной коллегами поблажки и отправиться на завтрак вместе со всеми – пришлось принять под гнетом непреложных обстоятельств. Поскольку вчера вечером я своими глазами убедился, что гувернантка не в силах совладать со своей подопечной, мне придется отныне следить за врагиней и днем и ночью. И это не такая уж большая жертва с моей стороны, если припомнить щелястые окна и прожорливый очаг столичной башни.
Умывшись и одевшись с особым тщанием, я направился к выходу, но на нижней ступеньке лестницы передумал и заглянул сначала в комнату Ганика. Еще ночью я заметил, что он не отнес остатки ужина, и решил проверить, верны ли внезапно посетившие меня предположения. Оказалось, что интуиция мага – безошибочная вещь, хотя бы в этом случае. Босой и нечесаный Ганик сидел на кровати в одних подштанниках и сноровисто вычерпывал из тарелки кашу с мясом, оставшуюся от вечерней трапезы.
– Доброе утро, – сказал я ему так ласково, что паршивец сразу забеспокоился, вытаращил глаза и, спешно проглотив кусок, закивал в ответ.
– Доброе утро… это… маглор.
– Тебе нравится, как здесь кормят? – еще приторнее поинтересовался я.
– Ага…
– Я вижу. И приносят столько, что даже ты не можешь доесть. Да и работы немного – печи топит истопник, кроме того отопления, что греет воздух, полы моет служанка, а обед готовит повар. На рынок ходить и мести дорожки тоже не нужно. Ну и насчет обустройства тоже все лучше некуда. Постель удобная, в комнате ты один, нужник не на улице… Я ничего не забыл?
– Не-а…
– Тогда вопрос: как ты думаешь, сколько ловких и послушных слуг я найду на твое место, если помещу объявление на стене биржи?
– Много… – уныло буркнул он, несказанно радуя меня редким приступом сообразительности.
– Вот именно. Но я решил повременить. Дать тебе последний шанс исправиться. И условий будет всего три. Думаю, даже тебе несложно запомнить. Первое – ни в коем случае, ни по каким вопросам не разговаривать с королевскими бастардами. Уточняю: даже если скажут доброе утро или спросят, где маглор Иридос, ты молчишь, как немой. Для тебя они невидимы и неслышимы. Второе правило. Ты не должен поднимать в этом замке с пола даже пуговицу. Тут люди живут по многу лет и у каждой пуговицы есть хозяин. И раз она лежит на полу, значит, там и должна лежать. И третье – отныне завтракать, обедать и ужинать ты ходишь в столовую для слуг и ешь только там. То, что положено к чаю, я сам поставлю в буфет. Никаких пирожков и пряников, даже хлеба ты не должен сюда приносить. Все понял? Повтори.