Мачеха для наследника - стр. 13

– У меня от ваших колыбельных глаз дергается, – заявил пацан. – Как у вас там вообще люди выживают, если им с детства такую муть в уши вкладывают?

Я не нашлась что ответить. Мне в детстве мама тихо напевала что-то из «Агаты Кристи», побочный эффект ее рок-н-ролльной молодости. И ничего, как-то же я выжила.

– А вот это ваше: «Придет серенький волчок и укусит за бочок», – не унимался принц. – Да пусть только попробует прийти! У него у самого ни зубов, ни бочков не останется! Ничего не останется, одни косточки.

В этом я как раз ни капли не сомневаюсь. Памятуя размеры «малыша» и пламя, вырвавшееся из дверей детской, на серенького волчка я бы не поставила даже ржавого рубля.

– Ну, это же просто такие песни… Образность там, народные традиции, метафоричность…

Последнее было откуда-то из лекций и сюда вроде не совсем подходило, но звучало внушительно.

– Дурацкие традиции, – непримиримо заявил мальчишка.

Я пожала плечами. Спорить я точно не буду. По-моему, это не та ситуация, в которой нужно отстаивать свою точку зрения несмотря ни на что.

– То есть колыбельных не надо? – уточнила я и покрутила в руках клубок.

Раз уж юный драконий отпрыск больше не пыхает огнем и ведет себя вполне по-человечески, может быть, мне пора отправиться в мою комнату?

– И что, теперь скажете: ну-ка марш спать? – с вызовом поинтересовался он.

Вот пристал! Откуда я знаю, что нужно говорить в таких случаях?! Опыта общения с детьми нет никакого. В семье я одна, ни мелких братьев, ни сестер. И племянников мне не подкидывали за неимением оных. Так что мои педагогические навыки равны нулю. Зато врожденное жизнелюбие и инстинкт самосохранения на высоте. А они в один голос подсказывают, что ставить эксперименты над дитятком, которое, если вдруг что пойдет не так, пыхнет огнем и «прощай, Марина, так получилось», – не лучшая идея. К тому же менторский тон и немедленное укладывание спать – последнее, что нужно этому драконышу.

– Вряд ли. Мне кажется, что спать ты не хочешь.

– Хорошо, – вдруг сказал он. – Давай тогда поиграем.

Я с подозрением покосилась на принца. Если он думает, что я соглашусь бегать по комнате, размахивая саблей, мечом, копьем (или что там еще развешано по стенам), то он глубоко ошибается. Не буду. И вовсе не потому, что ребенок может пораниться. А больше никаких игрушек не видно. Разве что…

– В него? – Я ткнула пальцем в направлении плюшевого дракона на кровати.

– Не-е-ет, – протянул пацаненок, заалев ушами. Игрушка в мгновение ока исчезла под подушкой. – Что я тебе, ребенок, что ли?

И он солидно добавил:

– В драконьи нарды.

Хм… а почему бы и нет. У нас нарды – вполне мирное занятие. Настольные игры вообще развивают и позволяют наладить социальные связи. Мне оставалось только надеяться, что и драконьи нарды никак не связаны со шпагами и мечами.

– Можно. Только я не умею…

– Ничего, я тебя научу. Так, на что играем?

– Что значит «на что играем»? – спросила я у драконьего отпрыска. Этот вопрос выбил меня из колеи. Я вообще не уверена, что можно играть с детьми в азартные игры, а уж тем более – на что-то.

Мальчишка посмотрел на мой клубок.

– Во-о-о! На него. Больше у тебя ничего нет, – улыбнулся он. – Тебя же из другого мира стащили? Значит, никакого имущества. Так что остается клубок.

– Зачем он тебе? Чтобы я заблудилась?