Лживый роман (сборник) - стр. 20
– А вот курочка и цыплята свежие! Сами выращиваем, на пшеничном зерне! – безбожно врет тетка лет тридцати с бриллиантовыми сережками в ушах.
– Свежая говядина! Вы только посмотрите, какое превосходное мясо! Купите, совсем недорого отдаю! А вы посмотрите, какая свинина, просто загляденье! Еще вчера хрюкала! – несутся возгласы со всех сторон.
Надо иметь большую силу духа, чтобы не поддаться на сладострастные увещевания этих мясных фурий. В конце концов ты выбираешься из этого павильона, словно очень долго голодал, и наконец, дорвался до немыслимого изобилия. Рижский рынок – это подлинный оплот капитализма и демократии: хочешь – покупай, а хочешь – нет.
Василий долго бродил по рынку, обходя павильоны с одной мыслью: «А вдруг?» Нагулявшись вдоволь, он потихоньку пошел в сторону Старого города.
В дальнем уголке Старушки (как ее любовно называют горожане), куда редко заглядывают туристы, раздавалась тонкая, грустная мелодия флейты. Василий сразу узнал песню про узкие улочки Риги и пошел на этот звук.
На флейте, скрывшись от посторонних взглядов, играла немолодая, но очень привлекательная женщина, которую он бы узнал из всех женщин Вселенной.
Они сидели в маленьком полутемном кафе, что рядом с дворцом президента, и делились впечатлениями за все эти годы.
– Я закончила консерваторию и играла в оперном театре, но потом все изменилось, и мне пришлось уйти. Вот и прячусь по углам, пытаясь заработать копейку. Ну и чтобы знакомые, бывшие коллеги не увидели. Один из моих старых друзей играет на кларнете возле театра Русской драмы, нацепив на нос огромные очки с непрозрачными стеклами. Я его сразу узнала по манере игры, но сделала вид, что не знаю! А как ты, закончил музыкальное училище? Ведь ты еще раньше меня начал на аккордеоне играть…
Василий скривил улыбку:
– Как начал играть, так и закончил, но вот последние годы снова осваиваю! Я после института на Севере работал, потом обратно вернулся, а потом… В общем, как у многих. Ты замужем?
– Да нет, не случилось! А ты женат?
– И мне как-то не повезло…
И они замолчали.
А Дух города понял, что ему надо искать другого напарника, в жизни этого слишком явно будет многое меняться. И он полетел, петляя между старинных домов, выискивая среди людей избранного. Им оказался тридцатишестилетний безработный гей с садомазохистскими наклонностями, но выбирать не приходилось.
Айвар рос хорошим, послушным мальчиком, в школе его любили учителя, и самая плохая оценка у него была четверка. Он честно ябедничал на двоечников, как на мальчишек, так и на девчонок, ни в чем не делая меж ними различия. Окончив школу с отличием, поступил в институт гражданской авиации. Вот тут с ним все и случилось.
Его соседом по комнате в общежитии был здоровый, волосатый представитель народов Кавказа с нетрадиционной сексуальной ориентацией. Когда у Айвара первый раз при общении с соседом сзади засвербело, он подумал – пришла любовь! Потом оказалось, что у него были просто глисты. Но дело сделано, и ничего уже не изменишь.
Когда поезд уносил блудливого кавказца в Симферополь, после того, как его отчислили за неуспеваемость, Айвар еще долго рыдал, обнимая фонарный столб на перроне. Но время лечит, и следующим гостем его задницы стал врач-уролог, к которому он приходил на массаж предстательной железы, придумав, будто у него что-то не то с мочеиспусканием. Но тот его быстро раскусил и отправил восвояси.