Лютумвиль: Королевство огня и глины - стр. 18
Балансируя между двумя яркими переживаниями, королева проживала одну вечность за другой, постепенно утрачивая интерес к происходящему. Порой ей казалось, что смысл жизни еще отыщется, а сердце наполнится светом любви или, хотя бы, огнем страсти. Но волчице никогда не стать ласковой покорной сукой, а Регине не пойти под венец. Каждому своя роль. Каждому свое проклятье.
Глава 6
Ночь накануне именин Регина провела беспокойно, ей довелось захворать. Вот только понятие физической немощи оставалось для королевы загадкой. Единственная боль, которую она могла испытывать – душевная, а ее было с излишком! Ворочаясь в смятой, душной постели, монархиня всматривалась в пустоту ночи и кусала губы. «Завтрашний день, будь он неладен, его нужно просто пережить… Несколько часов под лупой общественного внимания, подумаешь!» – прошептала она, отбросив в сторону одеяло – «Да и потом, наживку они заглотили успешно, занять их мысли я смогла без усилий. Глядишь, все пройдет не так уж и скверно!».
Перевернувшись на бок, Де Люта рассуждала: проводить турнир в день собственного рождения – задумка блестящая, зарекомендовавшая себя с течением времени. Теперь только Регина помнила ужасные, пошлые праздники, что приходилось устраивать до того, как возникла идея состязания.
Светские беседы ни о чем утомляли. Но что утомляло еще сильнее, так это лицемерие! Одни марионетки, случайно вознесшиеся над другими, обсуждали вопросы философского толка, подолгу смакуя вино в своем бокале и не притрагиваясь к еде. Они вели себя так, словно не собираются пуститься во все тяжкие, когда виновница торжества удалится в свои покои. Будто не им захочется упиться до поросячьего визга (не хуже, чем рядовым забулдыгам из городской таверны), не они полезут на стол, распевая неприличные песни… Точно, кто-то другой начнет хватать соседа за коленку, похотливо дыша и облизывая губы.
Регина прекрасно знала, что творится, когда официальная часть мероприятий подходит к концу, но наблюдать вакханалии живьем было выше ее сил. В определенный момент владычица благодарила собравшихся и уходила без оглядки, тем самым «развязывая руки» пленникам блуда и чревоугодия.
Всем сердцем королева ненавидела грязь, что заполняла дворец в день ее рождения. В то же время, она понимала, что лишать народ (особенно, его привилегированную прослойку) низменных удовольствий – глупо и недальновидно. Это именно то, ради чего они живут. То, что раз за разом склоняет их головы, когда в поле зрения возникает Регина. Так она покупала их преданность, таков был компромисс.
«Но если у этого пса нельзя забрать любимую кость, то можно предложить ему другую, послаще?!» – однажды задалась вопросом монархиня и в голове ее родился изощренный план. Инициативу заменить скучный, пафосный бал на турнир под открытым небом единогласно поддержали и простой люд, и кабинет министров (статусу вопреки, все они жаждали плебейских забав). Подданные короны не забывали о том, что послужило поводом к торжеству, но с появлением «гладиаторских боев» (идею которых Де Люта «подсмотрела» у древних римлян), фокус внимания сместился. Взгляд каждого лютумвильца теперь был прикован к происходящему на арене, а не к уставшей от жизни королеве…
По мере того как приближалась заветная дата, простолюдинов охватывала настоящая лихорадка. Каждый, от мала до велика, вынашивал идею план, замысел обрести бессмертие или, хотя бы, его иллюзию. Столь незатейливая игра, в которой Регина управляла толпой при помощи различных «погремушек», устраивала всех: королева избавлялась от необходимости проводить вечер в компании напыщенных министров, зачитывающих ей свои бездарные оды, а простые работяги допускались к просмотру жестокого, абсолютно бесчеловечного (а потому – наиболее желанного) зрелища в году! Идеальный день рождения для того, кто и сам давно позабыл собственный возраст.