Лють - стр. 19
- Спасибо и на этом.
Комок встал в горле, он лишь искоса глянул, когда Светлана ушла с медбратьями вынимать детишек из подкативших вниз кушеток. Бросив последний взгляд в сторону гигантского бронированного окна, Василий поспешил к технологическому выходу. Рядом с ним уже раскручивалась висячая оранжерея. Растениям также требовался настоящий свет. И чтобы не возникало лишних мутаций, агрономы регулярно вывозили ряд культур под бронекупол.
И по секрету командиру СС недавно рассказали, что именно в оранжерею попадают странные культуры, о которых лучше не упоминать вслух. Хотя этого следовало ожидать. Человеку свойственно идти легким путем. Ему проще забыться, чем психологически себя настроить правильно. А набирали сюда людей в тот несчастный для планеты год с точки зрения владения специальностью или научному потенциалу. На психологический портрет обращали меньше внимания. Было как-то не до того. Создание «станционного проекта» проходило при жутчайшем цейтноте. Не докончив проектировать до конца, их уже строили. В условиях полной секретности, и дав надежду людям, находящимся при власти и капитале.
Обманули, конечно, всех. Зачем на станциях бывшие правители или военные? Но все равно через сито прошло достаточно неуравновешенных лиц и даже просто полных ублюдков. С ними со временем справились, но упустили тот момент, что один моральный урод мог психически заразить рядом с собой множество попросту слабых людей. Банальная психологическая индукция. К тому же мало кто исследовал жизнь закрытого социума в течение долгого времени.
Василий усмехнулся, подойдя к бетонной лестнице. Да не было попросту подобных экспериментов. Кто же в здравом уме согласится на такое? Запереть себя в тюрьму. Последние, кстати, также не показатель. Уж больно контингент в них специфический. Выбраковка социума. Стоило ли вообще возиться с ними? С точки зрения человека, не раз ставившего на кон жизнь собственную и чужие, то уголовное дерьмо стоило зачищать под ноль. С пользой для человечества.
Но были ведь и эксперименты в космосе? Люди уже начали дальние перелеты, проводят практические испытания и на Земле. Но ведь в космонавты отбирают особых, лучших. Вот корень зла – стоило собирать лучших, но получилось как всегда. В итоге случилась мешанина, присущая обычному социуму. Сюда попало слишком много заурядных и простых людей. А простота, как говорят, хуже воровства.
Фролов спустился на пару пролетов. Оранжерея в глубину занимала четыре уровня. Станция не была похожа на улей или правильный параллелепипед, её трехмерный абрис сложно было назвать четкой фигурой. Начав с огромного сечения шахты, в которой нарастили бетонный каркас, она со временем обросла дополнительными помещениями, ходами, целыми блоками. Даже жилые секции не шли вровень, занимая от одной трети до почти всего уровня. Чем ниже располагалось жилье, тем кучнее шли внутренние помещения, тем шире расползлись в стороны технологические отсеки.
Станция продолжалась строиться и после катастрофы. Дополнительно бетонировались тоннели, укреплялись рабочие ходы, шахтеры пробивали новые. Внутри уровней строились перегородки, монтировалось оборудование. Что-то даже напрочь сносилось и возводилось заново. Работы продолжались лет десять минимум. Кое-где шли до сих пор. Материалов на станцию завезли до черта. На всякий случай.