Люди в погонах - стр. 53
Старания Редькина ощущались во всем. Помещение было чистым. Койки стояли как по линейке. В глаза капитану бросился новый плакат: «На учении действовать, как в бою». Неподалеку от него висела свежая стенгазета «Артиллерист». Среди заметок выделялся рисунок: орудийный расчет на огневом рубеже. Под рисунком слова: «Ни одного выстрела мимо цели». Нечаев одобрительно кивнул головой: «Правильно, хорошо».
Постояв несколько минут возле стенгазеты, капитан пошел в роту Крайнова. Офицеров он уже не застал здесь.
Старшина доложил ему, что командир роты приказал ничем не занимать солдат после чистки оружия, предоставить им полный отдых.
– Ясно, – сказал Нечаев и подумал: «Такое приказание отдать нетрудно».
В казарме было тихо, скучно. Солдаты сидели возле коек в одиночку и маленькими группами. Глядя на них, капитан снова подумал о майоре Снегиреве. Вспомнил, с какой радостью встречали его люди, сколько появлялось у них самых различных вопросов. А вот он, Нечаев, не сумел еще завоевать такого завидного авторитета. Нет у него пока того особого контакта, о котором говорил замполит.
Нечаев зашел в комнату политпросветработы. В ней тоже было скучно. Три солдата листали подшивки газет. На зеленой скатерти стола лежала шахматная доска с разбросанными на ней фигурами. В углу, на тумбочке, покоилась новенькая, с блестящими планками гармонь. Задержав на ней взгляд, Нечаев представил, как бы сейчас поступил замполит. Тот наверняка взял бы гармонь и такое заиграл, что вся рота собралась бы вокруг него. А вот он, Нечаев, сколько ни пытался учиться, ничего не вышло.
Положив на гармонь руку, капитан спросил, обращаясь к солдатам:
– Почему никто не играет? Разучились, что ли?
Рядовой Стрельцов, широкоплечий, с крупными веснушками юноша, пожал плечами.
– Пальцы к ладам не тянутся, товарищ капитан.
– Что «пальцы» – душа должна тянуться.
Стрельцов только повел бровями.
– У настоящего гармониста душа никогда с гармонью не расстается, – продолжал Нечаев. – Недавно я книжку одну прочитал. Трогательная история описана.
Он пригладил пальцами волосы и присел поближе к Стрельцову.
– Так вот. В войну дело было. Служил в одной роте паренек из Саратова. На вид не очень бравый, а на гармони играл отменно. Так играл, что любую усталость будто рукой снимал.
Стрельцов посмотрел в глаза рассказчику, как бы говоря: «знаю, знаю, товарищ капитан, куда клоните». А Нечаев продолжал:
– Пришлось как-то роте высоту штурмовать. Раз пошли солдаты в атаку – неудачно. Вторично пошли – опять неудача. Уж очень подступы к вражеским укреплениям были неудобны. Весь день сражались. Многих товарищей потеряли, из сил выбились, а высоту не заняли. Тогда командир вызвал к себе гармониста и приказал: «Играй веселую». Услышав голос гармони, солдаты снова поднялись из траншей, собрали все силы… и, что вы думаете?
– Заняли? – догадался Стрельцов.
– Верно, заняли, – подтвердил Нечаев. – А теперь послушайте, что произошло через три дня после этого штурма. – Он понизил голос: – Через три дня гармонист был тяжело ранен. Когда его вынесли с поля боя, кто-то сказал: «Кажется, все, ребята…» У многих заблестели слезы. Но тут раненый открыл глаза. Обвел взглядом друзей, прошептал: «Дайте гармонь».
– Ожил, значит? – нетерпеливо спросил Стрельцов.