Люди, лодки, море - стр. 10
А теперь перенесемся в наши дни и произнесем: Квашнин. Что-то происходит, правда? Еще раз: Квашнин. Что-то ненадежное, ноздреватое, прилипчивое сразу же возникает в уме, – попал и измазался.
Или: Куроедов.
Тебе не кажется, что какие-то необходимые для совершенствования стадии обладателями этой фамилий упущены? Может быть, Куроедову следовало бы в самом начале поедать кур?
А фамилия «Клебанов»? Первые две буквы вообще представляются лишними.
***
Объясняю всем, что такое торпедная стрельба.
В 8.00 12 августа «Курск» доложил о готовности к торпедной стрельбе на сеансе связи. (Так сказал Попов на шоу Познера.)
Это значит, что с этого момента он («Курск») находился в НЕПРЕРЫВНОМ РАДИООБМЕНЕ с кораблями обеспечения и на ПРЯМОЙ ВИДИМОСТИ (это обычное дело).
Там шла такая непрестанная болтовня, что описать невозможно. На стрельбе обязательно есть торпедолов, с которым договариваются, и корабль-мишень (часто он же старший, корабль обеспечения, например «Петр Великий», и на нем старший на этом упражнении, часто адмирал, командир той базы, из которой корабль, стреляющий торпедами). И еще есть куча других кораблей, охраняющих район учения (которые должны в случае обнаружения противника – лодки иностранного государства – всеми имеющимися средствами, еще раз: ВСЕМИ ИМЕЮЩИМИСЯ СРЕДСТВАМИ – глубинные бомбы, снаряды, что угодно – выгнать ее из района, а на это время учение приостанавливается).
После того, как все они (речь о подготовке к торпедной стрельбе) наговорятся всласть (а это иногда час-полтора на сеансе связи – то есть все знают, где «Курск», что он делает) стреляющий корабль (пл) погружается и стреляет, а после этого он всплывает, и обеспечение опять находится с ним на связи, потому что потом они (и мишень, и торпедолов, и подводная лодка) ищут учебную торпеду (у нее оранжевая голова, и торчит она из воды головой вверх, чтоб лучше было видно). Первый нашедший получает 10 суток отпуска от командующего (в волны вглядываются матросы срочной службы – боцмана).
Обычный сеанс связи для корабля в районах боевой подготовки – не реже чем раз в четыре часа. Значит, до 24 часов 12 августа у «Курска» после успешной стрельбы должно было быть как минимум еще три сеанса связи.
А тут говорили-говорили (еще раз: мишень, старший, пл, торпедолов и прочие) и – на тебе – в 11.30 замолкают. Мало того, испаряются, исчезают из района так, будто никакой подготовки к стрельбе не было. Будто «Курск» стрелял на Луне! А на границе района (это примерно 8 миль, как говорят сами американцы) стоят чужие лодки (2 американские и 1 английская, по заявлению Попова, и два надводных разведывательных корабля – американский и норвежский).
Они слышат все (за тем они и приехали). Они слышат переговоры (может, не могут их с ходу расшифровать, но слышат).
Они слышат и взрывы (в 11.30 и в 11.32). А наши сначала ничего не слышат, а потом говорят неохотно, что слышат, но только береговые какие-то сейсмослужбы.
То есть обеспечение торпедных стрельб исчезает из видимости сразу же после взрывов. ЕГО ВООБЩЕ В РАЙОНЕ НЕТ. И оно появляется там чуть ли не через десяток часов, чтобы найти «Курск», «столкнувшийся с чужой лодкой»?!!
Слов нет. Одни буквы.
Они – корабли охранения – должны были слышать любую лодку, движущуюся с такой скоростью и с таким ОПАСНЫМ МАНЕВРИРОВАНИЕМ. И не просто так акустики «Курска» и той лодки «попали в сложные акустические условия образования глухих областей вокруг «Курска» (возможно, но очень маловероятно), а все корабли окружения вдруг проявили чрезвычайную глухоту и не слышали иностранной пл (заявление Попова на шоу Познера, и еще он говорил, что у него топлива не хватает, и прочее).