Люди бездны - стр. 7
Вдали от берега вода была очень холодной, я с трудом сдерживала дрожь. Когда Саймон остановился, пляж уже не был виден. Он нежно прильнул к моим губам, но тут же отпрянул и рявкнул:
– Опять?
Я обожала купаться вместе с ним и никогда не признавалась, что мне холодно. Прикоснувшись к моим губам, он, конечно, понял, что я замерзла.
Через минуту я уже сидела на берегу, и любимый растирал меня махровым полотенцем.
– Последний раз я беру тебя с собой так далеко от берега, – недовольно пробурчал он, стискивая меня в объятиях…
Ночью я проснулась от того, что Саймон вышел в ванную. Я услышала, как плещется вода. Саймон не хотел спать в джакузи, и каждую ночь ему приходилось вставать: он не мог прожить без воды больше нескольких часов. Минут через пять он вернулся и лег рядом со мной – прохладный, пахнущий свежестью. Я приоткрыла глаза и погладила его по плечу.
– Я опять разбудил тебя? – прошептал любимый. – Как же хочется поскорее стать человеком, чтобы это прекратилось!
Глава 3
На следующее утро я проснулась от шума. Кажется, жужжал блендер. Накинув легкий халатик, я вышла на кухню, где хозяйничал Саймон. На столе уже стояла хрустальная ваза с салатом из фруктов, любимый деловито готовил фреш из апельсинов. С блендером в руках он походил на героя рекламного ролика. Я как зачарованная уставилась на него. Его глаза сейчас были серо-синими, он небрежно отбросил назад влажные волосы, капли воды падали на голый торс. Завороженная этим зрелищем, я и думать забыла о завтраке.
Любимый поставил блендер на стол и двинулся ко мне, чтобы поцеловать.
– Не подходи! – взмолилась я.
Он в удивлении остановился.
– Почему? Я тебе неприятен?
– Ох, нет. Ты слишком мне приятен… – покраснела я. – Если ты сделаешь еще шаг, я кинусь тебе на шею и тогда…
Одним прыжком он оказался рядом и зажал рот поцелуем. Я закрыла глаза. Поцелуй длился бесконечно, лишь опуская меня на кровать в спальне, Саймон на секунду оторвался от моих губ, чтобы прошептать: «Кажется, у меня кровь кипит…» Я не могла говорить и только исступленно гладила его шелковистую кожу…
Когда все закончилось, Саймон чуть отодвинул меня от себя и долго смотрел в глаза.
– Интересно, что ты хочешь увидеть в моих глазах? – смутилась я.
– Хочу понять, это на тебя так же действует, как на меня? Или нет?
– Что – это?
– То, что сейчас было. – Он смотрел на меня без тени смущения, словно вопрос был отвлеченный, сугубо научный.
– А как это на тебя действует?
– Я как будто теряю себя… Это очень странно, в книгах я не читал об этом… – задумчиво проговорил любимый.
– Да. Я чувствую то же самое, – тихо сказала я. В отличие от него, я не могла говорить о чувствах без смущения.
– Наверное, так и должно быть, – очень серьезно сказал Саймон. – Исчезает «я», появляемся «мы». – Неожиданно на его губах появилась лукавая улыбка. – Эти ваши человеческие чувства не так уж глупы, как кажутся на первый взгляд!
Когда мы наконец приступили к завтраку, раздался яростный звон колокольчика. Звонили как на пожар. Саймон взял пульт, и ворота пришли в движение. Едва только в них образовался проем сантиметров в двадцать, в щелку протиснулась Александра. Она понеслась по саду, размахивая над собой ярким платком, как знаменем. Когда морская вихрем ворвалась в дом, я увидела, что в руках у нее не платок, а какой-то плакат. На завтра в Сочи был назначен пикет против строительства дороги, и на секунду я подумала, что Александра вступила в ряды митингующих. Вчера она рассказывала мне, как сто лет назад в Турции вступила в ряды движения за права женщин и участвовала в массовых беспорядках. Но я ошибалась.