Люцифер. Новая война тысячелетия (книга №3) - стр. 10
— Я знаю, что натворил Ветустус, прекрасно знаю, сколько крови было пролито, и сколько своих же потомков он убил.
— И ты хочешь разбудить сына этого чудовища?! Где гарантии, что он не такой же, как его отец?! — продолжал Дракон.
— Никаких, — честно ответил я.
— А может, ты хочешь пробудить самого Вертуса? — вдруг спросил Кёхей. — Ведь во всех свитках и писаниях сказано, что он запечатан.
— Нет, он мертв. Я сам лично разрубил его плоть, — все разом замолчали и повернулись на голос. Там стоял Алукард. — Люцифер убила его, это точно. В тот момент я был мечом, и пронзил его сердце вместе с основой жизни. Не забывай, что я — клинок смерти. Могу убить кого угодно, кроме богов, ну, до этого, и разрубить что угодно.
— Что значит до этого? — подал голос Хиса. — Что тут вообще происходит?! Ты вообще кто?! Почему так похож на Хрустника?!
— Я?! — спросил Алукард, показывая на себя пальцем. — Он что, не в курсе? — вновь задал вопрос, посмотрев на остальных. Ребята развели руки, пожали плечами и покачали головой. Алукард стукнул себя ладонью по лбу и тяжело вздохнул: — Хиса, я магическое оружие — меч «Клинок смерти», меня так часто называют в ваших трактатах. Меня выковали очень давно в людском мире, чтобы убивать таких, как вы. Ты даже не представляешь, сколько крови было впитано в мой клинок. Любое оружие имеет душу. Я хотел просто служить справедливости и защищать мир от зла, но меня использовали, чтобы я сам стал этим злом. Я убил столько невинных магических существ… Вспомнить девятый сектор, уже и не помню, сколько сотен или тысяч оборотов прошло, но тогда я стал причиной уничтожения целого мира. Целый мир был погублен во славу выдуманной веры, которую кто-то придумал, чтобы держать людей в узде, но даже из этой веры они нашли причину, чтобы убивать. Со временем я стал ненавидеть весь людской род, и любой его представитель умирал, стоило только взять меня в руки. Я не хотел больше убивать, хотелось просто заржаветь и исчезнуть. А потом появилась она… Люцифер. В ней я увидел свет и надежду на будущее. Она даровала мне смысл жизни, дала тело, которое ты сейчас видишь, и приказала защищать ее, не убивать ради нее, а защищать. С тех пор верен ей и буду верен до конца времен. Абаддон — часть нее, и соответственно в его руках я — смертоносное оружие даже для богов, так что не переживай, Хиса. Если сынок Вертуса такое же чудовище, то я смогу его остановить.
— Мф… Хэ-э-э-э — вдруг мы все услышали плач, поворачиваем головы, а там стоит Велес и ревет горючими слезами.
— Лейтенант Велес? — просил Хиса. — Вы чего?
— Поче… Почему ты мне этого никогда не рассказывал, мы ведь через столь многое прошли?! — из глаз хлестали потоком слезы.
— Велес, мать твою, как же ты не вовремя ревешь! — огрызнулись мы с Алукардом одновременно. — Ловите её слезы! Они лучше любого целебного снадобья, способны вылечить все раны.
И тут у нас началась веселуха. Надо было просто видеть: какие позы мы только не принимали, чтобы поймать кристаллы, которые образовывались от её слез.
— Лови! — кричит Кичиро. — Кёхей, мать твою! Клювом не щелкай!
— Да что же она ревет как ненормальная?! У меня рук не хватает все это собрать! — рычит Кёхей.
— Она собирается успокаиваться?! — спросил Хиса.
— Ну, в прошлый раз, когда исчезла госпожа Люцифер, она рыдала три дня, — сказал Алукард.