Люцифер и семеро козлов - стр. 21
– Ты, вернее я, исполняю желания людей, которым ты предлагаешь продать душу. Пусть ты ещё и не сказал им об этом им лично, но хотя бы подумал. Сразу говорю, исполнять желания всех подряд не получится, – Люцифер засмеялся, – не рассчитывай на это! Сила работает лишь тогда, когда ты сам искренне веришь в своё намерение. А когда человек делает то, что хочет наверняка, он честен сам с собой.
– Нихрена не понял, но очень интересно, – пробормотал Сеня. – Короче, если я по-настоящему захочу купить душу, то могу исполнить пару желаний, чтобы продемонстрировать, так сказать, всю серьезность моего предложения?
– В точку. А теперь можешь убираться.
Камера пыток расплывалась. Звук полыхающего пламени отдалялся и вскоре стих, когда Сеня погрузился в темную бездну крепкого и здорового сна. Торговый представитель Сатаны открыл глаза только утром следующего дня. Наконец-то ему удалось как следует выспаться.
Глава 6.
После завтрака Сеня уселся в мягком кресле и, наслаждаясь сигаретой, обдумывал дальнейшие действия: «Значит, Рогатому захотелось безумного психопата убийцу… Честно говоря, перспектива встречи лицом к лицу с таким господином меня совершенно не радует. А ну как решит он поддаться своим психопатским наклонностям? И будут тогда мои «запчасти» храниться в погребе в трехлитровых банках – Сеню передернуло от перспективы превратиться в домашние консервы местного Ганнибала Лектора. – Может устроиться санитаром в дурку? Не, не пойдет. Обычные психи Люциферу не интересны, а до убийц – попробуй доберись. Наверняка подобные личности на особом контроле под семью замками. Да и держат ли их в нашем дурдоме? Принять-то примут, если что, а потом отправят куда-нибудь к чёрту на рога… Насколько я знаю, в нашей дурке всего три небольших корпуса, населенных разного рода шизиками да маразматиками, и вряд ли среди дураков, поймавших белку от «Паленушки», сыщется хоть один настоящий маньячила… Блин! – Сеня торопливо затушил в пепельнице дотлевший окурок.
– Сидишь? – сказал он, посмотрев Стикса, потирая обожженный палец. – А у нас тут проблемка, между прочим!
Бес пялился в телевизор, внимая информационному потоку новостной программы, которую искренне считал развлекательным шоу, по крайней мере, ту часть, в которой речь шла о политических событиях. Он уселся на краю письменного стола, свесив ноги, и, похоже, плевать хотел на происходящее вокруг, в том числе и на Сеню, обуреваемого тяжкими думами о психопатах и консервах из человечины.
– Эй! Я к тебе обращаюсь, если что!
– Да слышу, слышу, – недовольно отмахнулся Стикс, отвлекаясь от телевизора, – слышу, не ори, пожалуйста! Во-первых, проблемка у тебя, Сенечка, а не у нас. Во-вторых, я могу тебе помочь, если ты меня вежливо попросишь.
– Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста! – проговорил Сеня, кривляясь, и сложив руки на груди, изображая мольбу. – Ты как-то хвастался недюжинным умом – самое время доказать, что для твоего хвастовства есть хоть малейшие основания! Или это так, пустословие с пустозвонием?
– Ничего не пустословие! – возмутился Стикс. – Плохо, Сенечка, что у вас – людишек, память, как у рыбок.
– В смысле?
– Трусы повисли! – бес состроил козью морду и продолжил, прекратив гримасничать: – В смысле, ничегошеньки вы не помните, а что помните, то быстро забываете. Я уже покопался в твоей памяти и обнаружил там некоего Виктора Кальсонова. Конечно, не его самого, а только лишь твои воспоминания о той темной истории, вернее даже черной и слегка чернушной. Ну как, припоминаешь?