Любовное созвездие - стр. 22

Вышел на веранду и ответил на звонок. Тут же об этом пожалел, когда услышал ненавистный мне голос.

— Данил! Ну, наконец-то, я до тебя дозвонилась!

— Что хотела? – перешел я сразу же к делу.

Она никогда не звонит просто так, а слушать про то, как у нее дела, нет никакого желания.

— С чего ты взял, что мне что-то нужно от тебя? – обиженно воскликнула она.

— Я сказал тебе, не звонить мне! Откуда ты вообще знаешь этот номер?

— Так, Людка дала. Ты же не звонишь мне сам, приходится у чужих людей  выпрашивать твой номер.

Потер переносицу и глубоко вздохнул. Господи, дай мне терпения! Я дал номер тете Люде после похорон Илюхи, чтобы она звонила мне в крайних случаях. Теперь жалею об этом.

— Ну и? Что надо?

Быстрее бы закончить этот тупой разговор и снова попытаться забыть, вырвать ее из себя с корнем.

— Данил! Я же твоя мать, в конце концов! – обиженно восклицает женщина, подарившая мне жизнь.

— То, что ты моя мать абсолютно ничего не значит для меня! – рявкнул я и отключился.

Терпение вышло. Закрываю глаза и глубоко дышу, прогоняя призраки прошлого. Знаю, что еще долго не смогу отойти от разговора с ней. Сейчас мне нужно отключиться от всего и просто забыться. Крепкий алкоголь я не пью, да он и не поможет мне. Секс, если честно, тоже, но я хотя бы отвлекусь. Поворачиваюсь, чтобы зайти обратно в бар и вытащить Марину в номер и натыкаюсь на осуждающий взгляд Саши. Видимо, она слышала, как я орал в трубку на женщину. Она отворачивается от меня и смотрит вдаль на склоны.

— Подслушивать нехорошо, – говорю я.

Хотел же мимо пройти, но почему-то становлюсь рядом  с ней и смотрю вперед.

— Ты так орал, что тебя было слышно на другом конце веранды, – сказала она, не поворачиваясь.

Передо мной пролетают картинки из того детства, когда я был счастливым ребенком, которого любили родители. Папа часто брал меня с собой на работу. Он торговал на рынке продуктами. Меня всегда удивляло, как он может заговорить любого человека и продать ему то, чего ему и не надо было.

— Все дело в доброжелательности, сынок. Я же не продаю людям гнилые помидоры или протухшие фрукты. Я к ним с добром, и они платят мне тем же, покупая у меня что-нибудь, – улыбался он и продолжал дальше зазывать людей к себе в палатку.

Папа был очень добрым человеком. У нас всегда был полон дом гостей, которых он с удовольствием принимал. Соседи всегда шли к нему за помощью, а он никому не мог отказать.

— Папа, зачем ты помогаешь всем. Мама говорит, что нам самим не хватает, а ты еще раздаешь, – как-то спросил я его.

Он покачал головой. Обнял меня и сказал:

— Сынок, помогать другим в трудную ситуацию не грех. Что бы ни случилось, оставайся таким же сильным и добрым. Пусть твое сердце всегда будет открыто, чтобы оно могло откликаться на чужие беды и страдания.

Я удивился и переспросил его:

— Сердце же находится глубоко во мне. Как же я его открою.

Отец засмеялся и потрепал меня по голове.

— Со временем поймешь. Просто помни, если к тебе идут за помощью, то не оставляй других людей в беде. Не дай своему сердцу зачерстветь. Не позволяй никогда этому произойти.

Поздно, папа. Давно зачерствело. Глубоко вздохнул и очнулся от своих воспоминаний. Посмотрел на Сашу, которая до сих пор стояла рядом и не проронила ни слова больше, сказал:

— Иди внутрь. Холодно.