Любовники - стр. 17

— Пока?

Это вопрос. Меня подбрасывает пружиной вверх и дыхание замирает. Электрошоком проходится по телу.

— Подожди, Та-я.

И правда, имя охуенное. Вкусное такое, как карамель на языке.

Впивается в меня взглядом и смотрит так, что душа стелется. Глаза и правда морские камни. Такие красивые, манящие, пустоту заполняют.

Достаю свой пострадавший телефон. Он после падения сильно глючит. В ремонт надо отдать. И чем быстрее, тем лучше.

— Забьешь номер? Свой.

Она улыбается. Твою мать, меня как звездами обсыпало. Дебильно улыбаюсь в ответ.

Забирает мой телефон и аккуратными пальчиками вбивает заветные цифры. Я аж дышать перестал, пока назад мне не вернула. Каждое ее движение фотографировал взглядом. Вспышки мелькали перед глазами.

— Ты правда позвонишь? — нежно спрашивает. Землю из-под ног выбивает.

— А ты сомневаешься?

— Нет, — чуть смущается и отводит глаза, — ты же сказал, что хороший парень.

Провожаю ее до такси. Кажется, сердце начинает меня предавать. Какой раз за сутки просто в конвульсиях трясет его. Тру грудину, потому что мышца разгоняется сильно, печет.

Телефон кладу в карман брюк. Мое такси в ожидании более пяти минут. Да по хрен. Слежу, пока машина Таи не скрылась за поворотом. Только потом подхожу к своему такси.

Ворчание таксиста слушаю вполуха. Ненужный треп, только мухой зудит, мешает.

Весь путь перебираю картинки прошлой ночи. Откинулся на подголовник и прикрыл глаза. При вдохе - ее запах. Я, кажется, ощущаю его здесь, на заднем сиденье машины. Должно ведь пахнуть бензином, кожей и кофейной вонючкой, у зеркала заднего вида. А вот и нет…

В кармане греет ее портрет. Как ошалелый уставился вчера на рисунок и слова ей сказать не мог. Глаза жгло от него.

— Мы на месте, — голос водителя вытаскивает из прошлого. Злюсь.

— Спасибо, — выталкиваю слово и резко выхожу из машины.

Телефон выпадает из переднего кармана на асфальт и выключается. Да, за сутки слишком много сильных ударов у него было.

— Блядь! - вырывается громко.

8. Глава 8.

Тая.

Таксист останавливает у высокой многоэтажки перед шлагбаумом. Дальше не проехать. Мне, в общем-то, и не надо.

— Спасибо, — благодарю. Милый дядечка. Ни слова не проронил в пути.

Выхожу и спешным шагом иду к подъезду. Помню, когда Игорь первый раз привез меня к себе. Я, которая всю жизнь прожила в старой хрущевке, смотрела на все разинув рот. Дикая была. Игорь смотрел на меня и смеялся про себя. Мне сейчас так кажется. Потом одел, обул, как ему нравилось. Сделал своей послушной игрушкой, которую не стыдно представить друзьям. Художница - звучит очень высокопарно, под стать его обществу.

Открываю подъезд и взглядом упираюсь в крупную фигуру охранника. Всегда наводили немой ужас на меня. До сих пор в голове не могу уложить, что я такой же житель этого дома, как и все здесь.

Поправочка. БЫЛА жителем этого дома.

Пока не вызвала лифт, быстро строчу сообщение своей знакомой. Мы не тесно дружим, но довольно тепло. И с праздниками всегда поздравляли друг друга. Созваниваемся редко, но никогда не было натянутости в нашем общении.

«Вера, я могу пару ночей провести у тебя?» — пишу и сразу отправляю.

На кнопку лифта жму остервенело. Начинает накатывать дрожь. Морозное дыхание проходится по открытым участкам тела и стягивает.

Я никогда Игоря не боялась, но после вчерашнего разговора я поняла, что совсем его не знаю. Следовательно, и не знаю, что теперь от него ожидать. Неуютно. Я свертываюсь до размера апельсиновой косточки.