Любовная связь - стр. 2

Как обычно, популярностью первые два ряда не отличались. Сбоку на втором ряду села парочка парней и одна девушка в центре первого ряда. Если покажет себя с хорошей стороны на первом занятии, станет моей любимицей. А любимицам и дополнительная помощь в освоении материала как теоретического, так и практического, а также дополнительная попытка пересдачи экзамена в случае провала в первый и единственный у других раз.

— Кто староста? — спросила я, намекая, что надо бы мне предоставить журнал успеваемости группы. Подскочила кадеми, которую я успела записать в кандидатки на любимицы. Я чувствовала ее страх передо мной, и тем не менее она все равно подошла ко мне и двумя руками протянула толстый журнал в коричневой кожаной обложке.

— Прошу, вот наш журнал. — Ее голос дрожал, а в уголках глаз угадывались капельки нарождающихся слез. Кто ж ее довел? Или сама на себя накрутила, что я сожру ее, если посмеет подойти слишком близко?

— Садись на место, — отпустила я, забрав журнал. Не делая больше ни шага, я открыла его на первой странице со списком группы. Как обычно, двадцать подростков полных шестнадцати лет. Одно имя было выделено красной пастой — Зачари Лернорт — староста группы. Средний балл школьного обучения семьдесят два.

Лернорт — незнакомая фамилия. Я попыталась вспомнить, чем была известна семья Лернорт, но мне ничего не приходило в голову. Может быть «новые деньги»? Тогда мне стоило быть с этой девушкой поосторожнее. Резкое изменение финансового статуса кружило голову круче крепкого вина, и скромная на вид девчушка могла оказаться ужаснейшей хамкой.

Затем я взглядом нашла еще одно имя. Вейл Фарелл. Средний балл сто. От удивления я даже пальцем потыкала в запись, но она не стерлась и не пошла радужными кругами, что было бы явным свидетельством, что магическая защита журнала была сломана. Средний балл складывался из всех оценок, полученных за восемь лет обучения в школе, и равняться ста из ста максимальных не мог даже в самых радужных снах.

Во мне вскипала злость, хотя внешне я не проявляла эмоций. Фареллы смогли подкупить школу! До сего дня мне казалось, что школа неподкупна и некоррупциона. Видимо я ошибалась. Богаче Фареллов были только Сейнтьерри, чья вотчина — банковское дело. И то у Ренарда Сейнтьерри средний балл был девяносто шесть, покуда мне не изменяла память. Если бы был ниже девяносто пяти, отец убил бы его, чтобы «славную фамилию Сейнтьерри не позорил».

— Кадем Фарелл, зачем вы пришли сюда? — спросила я, отложив журнал успеваемости на край письменного стола.

— Куда «сюда»? — переспросил подросток, вставая. Он спрятался на последнем ряду с краю. То ли чувство самосохранения проснулось, то ли товарищи убедили поостеречься. — К вам или в академию?

— На ваше усмотрение.

— На членов моей семьи совершается много покушений, — честно признался Вейл Фарелл. — Похищения, несчастные случаи, попытки убийства. Мне нельзя быть обузой. Мне нужно стать сильнее. Я сам должен уметь постоять за себя и защитить других членов моей семьи.

— И каким образом вы собираетесь стать сильнее? — Задавая вопрос, я даже не надеялась, что в ответе он отметит важность проклятологии, а не только боевой магии и курса щитовых заклятий. В повседневной жизни атакующие и другие потенциально опасные заклинания ограничены. А вот щиты можно было использовать сколько угодно и в последствии не отвечать за их использование в суде.