Любовная афера - стр. 7
– Эй, бельчонок, ты чего загрустила, – на мое плечо ложиться увесистая рука Такса. Внезапно так захотелось обнять маму…
– На самом деле здорово, что мы здесь, – вздыхаю. Я действительно так думаю.
– Согласен. Помогать – всегда приятно, если делаешь это с душой, – чувствую двойной подтекст в словах. Хочу уточнить, но Степа отходит от меня в сторону.
– Ребят, – звучит голос Саши, – необходимо еще помыть посуду и выкинуть гниль. Давайте поднапряжемся. Нам еще в дорогу нужно.
Наши мадрихи умеют задавать настроение, поэтому работа движется довольно быстро, и вскоре мы вновь грузимся в автобус. Все немного подустали, поэтому воцаряется тишина. К тому же, здесь отличный вайфай, а это значит, что можно запостить инстаграмные фотки и пообщаться с родными.
– Стёп, – едва слышно зову парня.
– М? – лениво поворачивает голову ко мне.
– Расскажешь? – вздергиваю вверх бровь. Я полна уверенности, что Такс понимает, о чем я спрашиваю.
– Только баш на баш, – ухмыльнувшись отвечает и протягивает мне ладонь. – Идет?
Несмотря на то, что мне предоставляют выбор, меня не покидает ощущение, что вариантов-то на самом деле нет. Я слишком сильно хочу узнать Стёпу. Черт! Кажется, я уже по уши увязла… Необходимо выяснить что-то отвратительное, чтобы меня отвернуло. Если еще не поздно. Пожимаю руку.
– Я много времени проводил в больницах, – грустно вздыхает Такс. – Обследования, реабилитация… Я столько раз хотел сдаться! Но был слишком сильно нужен своему брату. Он по сей день винит себя, я знаю… Однако, как оказалось, не я один такой разнесчастный завсегдатай больниц. Впервые, когда мне было пятнадцать, я познакомился с девочкой лет трех, Полиной. У нее обнаружили редкое генетическое заболевание, которое вызывало боли при любом движении. В этой малышке было столько силы и воли к жизни, что она заряжала всех вокруг. И это понял не только я. Мы стали навещать тяжелобольных деток, показывать какие-то сценки, чтобы их развеселить. У меня не было денег, чтобы что-то купить им – брат вкладывал в меня все, что мог, однако я делил между ними фрукты и конфеты, что передавали родные, а еще рисовал им комиксы. В каждой новой больнице были разные дети. Но их всех объединяло желание жить.
Должно быть, я слишком давно не плакала. Просто запретила себе. А если точнее, то уже как восемь лет. И тут плотину прорвало. Я даже не заметила, когда исчез подлокотник между сидениями, как я оказалась у парня на коленках. Такс гладит меня по плечу и спине, шепчет в макушку что-то вроде «Не плачь, маленькая». Это так странно. Но почему-то именно сейчас возникло ощущение дома…
– Просыпайся, ты же не соня, а белка, – хихикает мне куда-то в волосы. – Мы подъезжаем.
С большим трудом распахиваю глаза – чертова косметика! Стоит баснословные деньги, а жару в плюс тридцать пять по Цельсию и пару слезинок выдержать не может. Чтобы я еще хоть раз накрасилась здесь…
Черт! Зеркало! Нужно срочно добраться до косметички! Отталкиваюсь от Такса, чтобы пересесть на свое место, попутно натягиваю на лицо очки.
– Подай мою сумку, – каким-то уж слишком повелительным тоном выходит просьба, мне даже неловко становится, – пожалуйста.
– Да ладно тебе, – привстав, ловко достает мою ручную кладь Степа. – Как будто я ни разу не видел панду.
Надо мной сейчас стебется парень с кличкой мелкой длинной собачки, а габаритов клубного вышибалы? Ну, почти. Он не стероидный качок, вроде Топора, но внешне выглядит спортивным.