Любовная афера - стр. 55
- Омлет, если ты не забыл, - усмехается брюнетка, наконец-таки, отмирая. - Лихо же ты мою жизнь расписал на ближайший день, - чуть прифигевшим голосом выдает она, уставившись, как на врага народа.
- Тебя за острый язычок никто не тянул, да и я ж тебе нужен - сама говорила, - как можно безразличнее пожимаю плечами. Хотя, скорее, мы нужны друг другу. Не замена, конечно, но не так болит в груди, по крайней мере, когда я не думаю о блондинистой фурии и переключаюсь на что-то другое… На кого-то другого… другую. - Рекомендую подумать, как ублажить барина, - важно задрав нос, выдаю, едва сдерживая смех.
- Маньяк! - прыскает дьяволица.
- Извращенка, - фыркаю в ответ. Как там говорят: каждый думает в меру своей и распущенности? Боюсь предположить, где эта самая мера у Локи, хотя, по некоторым её повадкам, я бы сказал, что она еще девочка, хоть и старается активно показать, что это не так.
За дружеской перепалкой все же следуем моему предложенному плану, но с некоторыми корректировками. Чемодан, как и набор продуктов, оказываются в квартирке, сиреневое чудовище припарковывается у подъезда, а мы начинаем пеший тур.
Разумеется, первая остановка - Парк Победы и Музей ВОВ. Рядом с зеленоглазой бестией никакой гид не нужен. Она и правда увлечена историей, да и родиной в целом. Это восхищает. Конечно, брюнетка не сравнится с одной блондинкой, которую я безуспешно пытаюсь забыть, но она по-своему потрясающая девушка.
Вечереет. Минск удивительно прекрасен в сумерках. Проспект озаряет свет огней замысловатых украшений. Мы огибаем Площадь государственного флага и идем мимо Дворца Независимости. Попахивает совком, но масштабы, конечно…
- Скоро День города, - не без гордости произносит Локи. - Жаль только, что из-за всех этих пандемий да митингов толком нигде себя в безопасности не ощущаешь.
- Боишься скопления масс?
- Вот именно! Не людей - масс! Показал им кто-то мелкую зелень, а они с шашкой на царя поперли.
- Я тебя не понимаю.
- А что тут понимать?! Уже одно то, что эти людишки другим флагом размахивают не может сулить ничего хорошего. Я родилась под красно-зеленым. У меня на номерах - красно-зеленый. Довольна я или нет положением вещей в стране не имеет значения, если мне в руки суют чужеродную, я бы сказала нацистскую, символику. И не важно, чего они добиваются. Если эти ушлепки даже историю не знают, то и страну ни к чему хорошему не приведут!
- Ой-ей, - пытаюсь разрядить обстановку шуткой. - А ты, часом, не против рашн лэнгвидж? Вдруг мне ночью от тебя перышка ждать?
- У нас два государственных языка, - расправив плечи, заявляет дьяволица. - Так што, мой сябар, калі ласка, не бойся мяне, я вельмі добра размаўляю на абедзвюх мовах. (прим. автора: “Так что, мой друг, пожалуйста, не бойся меня, я очень хорошо разговариваю на обоих языках” - пер. с бел.)
Надо же, очень похоже на украинский, по крайней мере на тот, который мне приходилось слышать. И почему Белка не размауляла со мной на мове? Снова здорова. Мля.
- Не хочешь искупаться? - слишком бойко звучит звонкий голосок Ульяны.
Опа, оказывается, мы обошли Комсомольское озеро с другой стороны и теперь находимся на каком-то пляже.
- С ума сошла? Плюс двенадцать!
- Ах, цукровы маскаль. (прим. автора: “Ах, сахарный москаль” - пер. с бел.)