Любовь зла, или Разрыв шаблона в действии - стр. 14

- Да, не кипятись ты! – гаркнула бабка, - Разошелся! Как Олька померла, так их сразу и забрали. А на кого их оставят? На меня что ли? Ты либо ослеп, коли костыль мой не заметил.

Только сейчас он увидел, что у бабки с ногами беда. Ходит с трудом, левую ногу подволакивая.

И правда не подумал, что немощная бабка Маша стала.

А ведь ей уж под восемьдесят.

Больше он рассусоливать с ней не стал.

Собрался и поспешил в опеку.

Там его встретили настороженно, даже враждебно.

- Непростая у вас ситуация, - сказала чиновница, снимая очки и смотря на него в упор жадным до денег глазами, - Где ж вы раньше были, папаша? Когда эта мамаша, прости Господи, по притонам шлялась.

- Я военный, постоянно в разъездах, - мягко напомнил Фёдор женщине, - И с Ольгой мы долгое время не общались.

- И ребенка вы видели раз в год по праздникам, - ехидно поддела его она, листая какие-то бумаги на столе.

- Так точно, - в тон ей ответил он, начиная раздражаться.

- Все это конечно замечательно, Фёдор Гаврилович, но, скажите на милость, а как вы собираетесь за ребенком смотреть, если все время по командировкам мотаетесь, в операциях разных участвуете? Вашей дочери нужно учиться.

Вопрос застал мужчину врасплох. Когда он летел сюда, сверкая ботинками, об этом как-то не задумывался.

- Насколько мне известно, вы не женаты, – продолжила допытываться чиновница.

- Нет. Не сложилось.

Женщина оторвалась от папки и снова посмотрела на него. На этот раз чуть насмешливо:

- Так как мы с вами поступим, Фёдор Гаврилович?

Полковник понял ее намек правильно и положил ей под папку пол своих отпускных, со словами:

- Я, уважаемая, в отставку собираюсь, на пенсию. Мне по выслуге уже положено. Дом от матери достался – жильем обеспечен. Как все свои дела по службе закончу, так работать устроюсь.

- Постараюсь сделать все максимально быстро, - расплылась в любезной улыбочке женщина, - Завтра сможете забрать ребенка.

- Постарайтесь-постарайтесь, - мужчина собрался на выход, но в последний момент остановился, - А, не подскажите, что там с остальными детишками?

- Ничего. Михаил в доме малютки. Вероятнее всего там и останется. Дееспособных родственников у вашей бывшей супруги не осталось. С Павлом та же история.

- Почему? У него же отец есть! – удивился Фёдор.

- В тюрьме его отец, - невесело улыбнулась дама, - Еще лет десть там будет, если не выпустят за примерное поведение раньше. А вы что же не знали?

Фёдор только неопределенно пожал плечами и вышел из кабинета точно по голове пришибленный.

Странно все это и неправильно как-то.

На следующий день поехал за Лизой.

Нервничал жутко – не знал, как встретит его дочь. Какой она стала?

У бабки Маши он видел ее фотографии. Большая она уже. Двенадцать лет – почти взрослая. Красавица выросла.

Пока заведующая детдомом оформляла все необходимые документы, в кабинет постучались, и в дверь вошла довольно высокая худая девочка с короткими темными волосами и настороженным взглядом.

- Лиза! – обрадовался Фёдор дочери, - Привет! Как ты выросла! Какая красивая стала!

Он хотел было ее обнять, но та увернулась и уселась на стул, опустив голову.

- Ты зачем приехал? – невежливо и даже грубо спросила она.

У мужчины чуть не упало сердце. Он не узнавал в этом угловатом, угрюмом подросте свою дочку, что, казалось, совсем недавно была милым ребенком, которому он в подарок привез пушистого котенка. Куда же делись эти пухлые щечки, задорные кудряшки?